Как связана справедливость и язык, на котором мы говорим?

Авторская колонка

Однажды довелось мне возвращаться из непродолжительной командировки, которая из-за хорошей погоды превратилась практически в курорт. Я ехал на поезде в купейном вагоне. Моей попутчицей была учительница немецкого и французского языков Людмила Ивановна. Мы разговорились и обсуждали множество интересных историй из жизни.

Меня тогда интересовал один вопрос, который я как раз задал ей: «правда ли что наш русский язык звучит очень мелодично для иностранцев?». Она ответила, что как в немецком, английском так и во французском языке существует строгий порядок слов, который создаёт строгую интонацию и ритм в каждом предложении. В русском языке нет такого строгого порядка, что обеспечивает гораздо большую возможность для творчества. Скорее всего не каждый этим сможет воспользоваться, однако богатство языка может при должном умении и старании позволить звучать речи гораздо мелодичнее. Это можно сравнить с музыкальным инструментом. Профессиональный музыкант может вполне сносно сыграть на гитаре всего на одной струне, но гораздо мелодичнее получится, если он будет играть на всех струнах. В руках дилетанта любой инструмент будет звучать не очень.

Я вспомнил, что о строгом порядке упоминалось в древнем произведении Платона — «Государство». В нём Сократ со своими товарищами, перед тем как обсудить идеальное устройство государства, в самом начале обсуждали тему справедливости. Сократ тогда высказал своё мнение по этому поводу, с которым в конечном итоге все согласились. Справедливость по Сократу заключалась в том, что каждый должен заниматься исключительно своим делом, посвятив себя только ему, и ни о чём другом не думать. Подобную идею Сократ называл идеальным неизменным порядком, к которому все должны были стремиться.

Несмотря на то, что с момента написания диалога «Государство» прошло почти две с половиной тысячи лет, идея справедливости по Сократу живёт и поныне. Интересно, что наиболее выраженной эта идея сохранилась в европейских странах. Особенно во Франции, Германии и Великобритании. В этих странах наиболее чётко видно, как люди в основном представляют из себя узких специалистов. Они полностью доверяют системе в вопросах, которые не касаются их профессии.

И вот как раз эту идею порядка и можно выявить в особенностях строения французского, немецкого и английского языков, в которых существует строгий порядок слов в предложении. В странах, разговаривающих на этих языках, люди, подобно словам в предложении, выстраиваются в чёткую систему, где каждый знает своё место. Как будто сам язык программирует на это.

Мы даже вспомнили и обсудили, что такая система существует не только в отдельных странах, но и в надгосударственном управлении, когда для лучшей управляемости каждой стране назначается узкая специализация. Какая-то страна будет источником сельхозпродукции, кто-то курортом, кто-то жандармом, а кто-то бензоколонкой. Узкая специализация ограничивает суверенитет стран и оставляет множество рычагов для надгосударственного управления. Любопытно, что такая система надгосударственного управления наиболее характерна для объединений, где языком международного общения становится английский, французский и другие им подобные языки.

Мы сошлись во мнении, что подобная справедливость приводит к делению людей на касты, где «каждый сверчок будет знать свой шесток». Узкая специализация приводит к централизованной системе управления, при которой за справедливостью скрывается лишь законность. И если справедливо, то что законно, то возможна любая человеконенавистническая система.

Наш разговор мы закончили на обсуждении альтернатив такой системе. Я предложил, что в противоположность можно противопоставить русскую систему или Русский мир. И даже в самом русском языке, с его необычайным богатством и произвольным порядком слов, виден совершенно другой подход. Для Русского мира характерна система, когда решения принимаются не исключительно в интересах одного центра, а в интересах всех.

Для моей попутчицы был важен вопрос о том, как можно простыми словами донести идею справедливости по-русски, например до детей. Я предложил такой вариант: то, что идёт на повышение разумности — и есть справедливость для Русского мира. Если мы относимся к другим народам по-человечески, помогаем им развиваться, обогащаем их культуру и живём совместно помогая друг другу — то это справедливо, т. к. идет на общее повышение разумности. Если каждый человек будет развиваться не только в узкой специализации, но и в смежных и любых других областях, то это тоже идёт на повышение разумности. Если каждый сохраняя свой суверенитет уважает суверенитет других и пытается выстроить систему без конфликтов, основанную на глубоком понимании и уважении к другим, то это тоже идёт на повышение разумности. Чем более разумна система, тем более человечных условий она требует и тем больше таких условий она сама себе и создаёт.

Под конец нашего разговора мы сошлись во мнении, что было бы неплохо со школьных лет изучать особенности языков и культур разных народов. Знать и изучать различные системы объединения и различные трактовки справедливости. Понимать как язык может влиять на культуру и как культура может влиять на язык.

А для себя лично, я решил, что жизнь при справедливости по Сократу для меня неприемлема. Гораздо ближе мне Русский мир. Поддерживать и развивать его, для себя считаю главной задачей.

Автор — Наум Матрин.

Почта для обратной связи: naumatrin@mail.ru.

Фото на обложке: ru. freepik.com