Авто, проезжавшее через Омск в начале XX века, хранится в Национальном музее Италии

1 июля 2021 года Омска станет местом старта Международного ралли «Шёлковый путь». Участники за 11 дней должны прибыть в китайский Урумчи, проехав по хребтам Алтая и пустыню Гоби. Этот ралли-рейд проводится на современных автомобилях. В 2013 и 2016 гг. через Омск проезжали участники ралли «Пекин-Париж» на старинных автомобилях, выпущенных до 1976 года.  В 2022 году трасса ралли вновь пройдёт через наш город.  Но мало кто помнит, что маршрут самого первое ралли «Пекин-Париж», также проходил через Омск.

10 июня 1907 года от посольства Франции в Пекине по маршруту Пекин – Урга – Кяхта – Верхнеудинск – Иркутск – Красноярск – Томск – Омск – Курган – Елабуга – Казань – Нижний Новгород – Москва – Смоленск – Борисов – Брест – Варшава – Берлин – Кельн – Брюссель – Париж отправилось 5 автомобилей – итальянская Italia, два французских De Dion-Bouton, трехколесный одноцилиндровый Contal из Франции и голландский Spyker. 10 августа победивший экипаж прибыл в Париж. Победителем стала команда принца Боргезе на автомобиле Italia с четырёхцилиндровым двигателем, мощностью 28 л. с. грузоподъемность 2200 кг.

В состав экипажа входили кондуктор (именно так было принято называть водителей в начале века) – принц Шипионе Боргезе, механик – Этторе Гизарди, пассажир – Анна-Мария Боргезе, жена принца Боргезе, и журналист Луиджи Бардзини.

Благодаря тому, что в экипаже был журналист, а вдоль трассы проходила телеграфная линия, читатели всего мира могли следить за участниками ралли-рейда почти в режиме реального времени. Так, события, произошедшие с экипажем Italia на подъезде к Омску 14 июля 1907 года, уже 16 июля появились на страницах лондонской Daily Telegraph & Courier под броским заголовком «Из Пекина в Париж. Поразительное приключение. Italia в огне. Прибытие в Омск».

Маршрут ралли «Пекин-Париж» в 1907 году

«Омск, Воскресный вечер. Сегодня в четыре часа пополудни Italia принца Боргезе прибыла в Омск, преодолев 598 миль от Томска за три дня.

Вытаскивая по несколько раз в день свой автомобиль из грязи мы не могли и предположить, что достигнем такого результата. Даже при самых благоприятных условиях мы думали, что потребуется не менее четырех дней, чтобы добраться сюда.

Но солнце сотворило чудо. Сначала оно казался робким, бледным, нерешительным, потом исчезло, но внезапно появился снова и стало более пылким, наконец, стало жарким, пока не высушило грязь, не укрепило дорогу и не подготовило твердую почву для нашего путешествия.

Мы выехали из Томска в пятницу в четыре часа утра, сопровождаемые двумя скачущими казаками, которым губернатор приказал указывать дорогу.

Покидали город мы в сопровождении группы велосипедистов и мотоциклистов.

За оконными стеклами показывались сонные лица, привлеченные непривычным шумом лошадей, велосипедных колокольчиков и автомобильных гудков.

Через несколько минут странный кортеж скрылся в тумане, поднимавшемся от реки Томь, которую мы пересекли на одной из самых странных лодок в мире.

Её двигателем была четвёрка лошадей, рысью бегущих по кругу по палубе и сообщающими свое движение древним скрипучим лопастям колёс.

В пять часов мы покинули этот странный bateau à cheval («лошадиный корабль») и поехали вдоль левого берега Томи, вскоре въехав в великолепный лес из гигантских сосен, последнюю окраину темной и зловещей тайги.

Спеша выбраться из него, мы ищем следы древней большой дороги, соединявшей Иркутск с Москвой.

Мы боимся, что ошиблись дорогой, что заблудились, что лес удержит нас как пленников в запутанном лабиринте своих крошечных тропинок.

Так мы проводим четыре часа, но, наконец, темные чертоги расходятся, и мы видим столб, поднимающийся из травы. На нём нанесён плохо разборчивый номер и указатель на хорошую дорогу.

Мы идем по едва заметным колеям, оставленным давно вымершим движением, которые ведут нас на Запад. Тайга отступает вдаль, и наконец мы едем под лучами солнца.

Нам встречается несколько поодаль разбросанных деревень, местность постепенно становится ровной, плоской, почти как пустыня.

Так выглядела Italia принца Боргезе перед началом гонки

Мы, судящие о стране только по ее дорогам, радуемся исчезновению живописного горно-лесного пейзажа.

Вдруг вдалеке появляется отряд всадников, скачущих к нам галопом и перерезающих дорогу.

Мы наблюдаем за ними. И представьте себе, что мы снова встречаемся с нашими старыми друзьями, монголами. У них такая же одежда, такая же внешность, такая же манера езды с посадкой почти у лошадиной шеи.

На самом деле это киргизы (казахи), которые кажутся нам авангардом какой-то азиатской армии, идущей через степи.

Подойдя ближе, они внезапно останавливают лошадей и внимательно следят за автомобилем. Затем, как будто наша машина была чем-то чрезвычайно забавным, они разражаются долгим веселым смехом.

Вскоре они ускакали, все еще смеясь, но время от времени оборачивались, чтобы еще раз взглянуть на нас.

Мы переправляемся через Обь, реку большую, медленную, ленивую и меланхоличную, намного большую, чем Томь. Она так широка, что противоположный берег кажется зеленой полосой на горизонте.

Переправа занимает много времени, и лодочники сообщают нам, что нас впереди ожидают двадцать миль болот, образованных Обью и еще не высохших. Эту коварную зону мы пересекли совершенно необычайным образом.

Высадившись на берег, мы обнаружили, что по приказу губернатора в качестве нашего проводника прибыл Колыванский пристав.

Его ждала тройка, на которую он сел, велев нам осторожно следовать за ним. Он заверил нас, что мы должны ехать быстро. И, в самом деле, кучер был как Ииуй (древнеизраильский царь, славившийся мощью и силой, о котором в Четвёртой книге Царств написано: «И донес сторож, сказав: доехал до них, и не возвращается, а походка, как будто Ииуя, сына Намессиева, потому что он идет стремительно.), а лошади были мощны и полнокровны.

Italia в пустыне Гоби, 1907 год

Тройка тронулась в быстром темпе, и мы последовали за ней.

Это было отчаянное предприятие – ехать в высокой траве, среди которой там и тут блестели большие участки воды. Тройка совершала самые фантастические виражи и, порой, исчезала за зарослями болотных растений, карликовых ив, кустарников.

Нас вел звон колокольчиков, подвешенных к резному ярму, под которым средняя лошадь напрягала шею в стремительном полете.

Часто вода хлестала из-под колес, и мы чувствовали, что машина тонет, но скорость ее спасала. В этой бешеной гонке было что-то романтическое. Мы даже испытали некоторое удовольствие от погони.

Через каждые 10 вёрст тройка находила свежих лошадей и новую реку. Смена проходила быстро, все было подготовлено заранее, так что мы не задерживались ни на минуту.

К семи часам, когда мы были уже довольно далеко от утреннего старта, мы увидели несколько раскрашенных колоколен, пересекавших прямую линию горизонта.

Через полчаса мы прибыли в Колывань, где нас ожидали толпы жителей.

Начальник полиции двинулся нам навстречу, но совершенно неожиданно наш торжественный въезд в город был нарушен странным происшествием.

Сотни коров, возвращавшихся с пастбищ к своим стойлам, появились на месте встречи и, испуганные шумом мотора, бросились прочь. Люди разбежались, а полицмейстер исчез.

Мы остались одни в облаке пыли, посреди топающего и ревущего стада. Мы были центром самой необыкновенной корриды.

Наконец мы добрались до постоялого двора сопровождаемые триумфальным кортежем волов.

Вчера в четыре часа утра мы ехали в сторону Каинска.

В Европе эта дорога не заслуживала бы даже названия проселочной, но мы находили ее чудесной, несмотря на болота по обеим сторонам и высокую траву, из которой поднимались стаи птиц, белых цапель, бекасов и перепелов.

Мы быстро миновали стоявшие вдоль дороги деревни. Это был праздничный день, и мы встретили много религиозных процессий.

При виде нас молитвы и священные песнопения прекратились. Все повернулись к нам, оставив на время свои молитвы. Звонари, пользуясь своим возвышенным положением, следили глазами за нашим полетом, пока автомобиль мчался вперед, оставляя за собой облако пыли.

Во второй половине дня мы вошли в Барабинскую степь (на английском она звучит очень необычно –  Barabas steppe и своим звучанием напоминает Карабаса-Барабаса), которая напоминала нам Монголию. И снова мы увидели «Йорков» - киргизов, кочевников, похожих на монголов, любителей открытого воздуха и уединения.

В Каинск мы прибыли в семь часов. Город окружен множеством ветряных мельниц, которые издали напоминают огромные кресты на кладбище великанов.

Сегодня в четыре часа утра мы снова пустились в путь, быстро пролетая над равниной, которую не покинем, пока не окажемся в Европе. Мы больше не увидим гор, пока не доберемся до Урала.

Дорога была поистине великолепна, и мы ехали со скоростью тридцать миль в час.

Экипажи французских De Dion-Bouton не удержалиись от того, чтобы сфотографироваться в окрестностях Омска

Мы надеялись добраться до Омска без происшествий, но на нас надвигалась страшная опасность. Внезапно мы почувствовали запах гари и увидели плотное облако дыма, поднимающееся из-под машины.

Остановившись и спрыгнув на землю, мы обнаружили пламя, шедшее от тормозов. Их заклинило, они перегрелись и воспламенили смазку.

Раздуваемое нашей скоростью, пламя атаковало деревянный кузов, и мы опасались неминуемого взрыва бензобака. Малейшая утечка из одной из труб вызвала бы катастрофу.

Воды! Воды! Я бросился в канаву на обочине. Она была сухой! Я искал в траве даже грязь. Но и её не было.

Затем мы пытаемся погасить пламя, набрасывая свою одежду, механик бросает чехол, а принц Боргезе свои меха.

Смазка перестала дымиться, но кузов всё еще горит. Мы рубим его топором и лопатой, и наконец огонь побежден.

Это стоило нам получасовой задержки, и в четыре часа мы въехали в Омск.

Сегодня мы проехали 242 мили, вчера – 211, а позавчера – 140.

Мы проведем в Омске два дня для ремонта машины, но главным образом для отдыха, в котором мы очень нуждаемся».

Ремонт в Омске прошёл успешно и экипаж без особых проблем продолжил своё путешествие к победе. Принц Боргезе был настолько уверен в своей победе, что даже съездил из Москвы в Санкт-Петербург на ужин, устроенный в его честь после чего вернулся в Москву и снова присоединился к гонке.

Удивительно, но автомобиль дожил до нашего времени и к частичке истории, связанной с Омском, можно прикоснуться в Национальном музее автомобилей в Турине.