Жить дальше: как омичка победила рак и стала помогать онкобольным женщинам

Её история начинается, как истории десятков тысяч женщин. Рутинный профосмотр, УЗИ, диагноз. Услышав «злокачественное новообразование», она в мыслях нарисовала «холмик с крестиком». Но именно в больнице, после сложной операции омичка Наталья Романчугова нашла себя. И стала другой. Равной.

 

 

Мы с Натальей встречаемся в сквере напротив кинотеатра «Первомайский». Вечер, и сюда подтягиваются влюбленные парочки и родители с детьми. Малыш напротив нас насыпает в пластмассовый самосвал семечек и из него кормит голубей. Вокруг этой «столовой» носятся двое близнецов такого же возраста и с радостным визгом разгоняют птиц. Каждый занят своим делом. Шумно, поэтому можно спокойно говорить на любую тему, не стесняясь быть подслушанным. Впрочем, Наталья и не стесняется.

 

 

Про диагноз

Два года назад при обычном профосмотре врач посоветовал Наталье сделать дополнительное обследование. Дальше все стандартно: УЗИ, пункция, ещё одна, повторные консультации и диагноз — злокачественное новообразование молочной железы. ЗНО. Три страшные буквы.

Но знаете, что самое страшное в жизни женщины, у которой выявили онкозаболевание? Не диагноз, нет. И не операция, во время которой ее лишают — частично или полностью — природной сути. И не «химия», когда она теряет волосы, а вместе с ними остатки своей женственности. Самое страшное — это врачебный консилиум. Мало кто помнит его подробности: «Всё как в тумане». «Шум в голове». «Море из белых халатов».

«Это сейчас я знаю, что на консилиуме присутствуют заведующий отделением, хирург, химиотерапевт, лучевой терапевт и другие доктора, — рассказывает Наталья. — А тогда я ничего не знала, не понимала. И меня как мешком по голове: „Что, будем удалять?“ Ты-то надеешься, что тебе отрежут кусочек, а оказывается, нет — нужно полностью удалять молочную железу. И дальше мне предлагают делать пластику, и сразу оплатить часть операции… Какая пластика? Как только звучит ЗНО, человек сразу про загробную жизнь думает. Других вариантов он просто не видит».

 

 

Про операцию

Онкодиспансер, как и любая больница, — это отдельный мир со своими правилами и приметами. Когда там лежала моя мама, одна из примет была такой: не перестилать белье на кровати пациента, пока не придет результат его гистологического исследования после операции. Каким бы испачканным оно ни было. Только в этом случае можно надеяться на хороший результат. Например, что ЗНО в самом начале, и есть хорошие шансы на выздоровление.

В хирургическом отделении № 3 онкодиспансера на ул. Учебной можно встретить пациенток, которым чуть за 20. Но большинство, конечно, здесь — женщины в годах.
«Сколько там женщин… Все разные. Кто-то пошел на второй круг, есть и такие. Но все в этой больнице „одной крови“, поэтому очень доброжелательны. Какая там поддержка была! Как подготовиться к операции, что пить, что не есть… Вплоть до того, что тебя даже в простынку завернут правильно, когда за тобой каталка приедет».
Операция — это как боевое крещение. Те, кто прошли через него, по умолчанию будто получают новый статус. Получают право помогать новеньким пациенткам, подсказывать, объяснять. По сути, это и есть поддержка «равный — равному».

«В больнице мне впервые пришлось стать равным консультантом, но тогда я не знала об этом, — говорит Наталья. — В палату к нам положили бабушку лет за 70, и она была в панике, рыдала. А я уже после операции. Поддерживала ее, подбадривала. Делилась, как подготовиться, как себя вести потом. А сама я спасалась вышивкой. Принесла с собой из дома, и уже на второй день после операции стала вышивать Богородицу. Во-первых, операция была с правой стороны, и мне нужно было разрабатывать руку. Во-вторых, в эту вышивку у меня уходили плохие мысли. Как будто я собирала себя в кучку через эту икону».

 

 

Про лечение

Наталья признается, что ей «повезло». Опухоль была небольшой, а после операции «обошлось» только гормональной терапией.

«У меня брат умер от рака, — рассказывает она. — У него была и „химия“, и облучение, и выпадение волос, и боли, и тошнота. Поэтому когда я услышала свой диагноз, у меня все это всплыло в голове. Я даже не думала, что возможно какое-то другое развитие событий. Два месяца до операции я жила как в тумане. А потом поняла, что жизнь продолжается. По-новому. И постаралась принять это новое».

Про поддержку

На плохие новости каждый человек реагирует по-разному. Моя мама, услышав от врача «ЗНО», приняла решение быть сильной и скрывать свои чувства. Делать вид, что все хорошо. Подумаешь, от «химии» волосы выпали — она давно хотела постричься… Подумаешь, тошнит и похудела на 6 килограмм — зато от лишнего избавилась… Она не давала близким возможность проявить сочувствие. Может, так она нас защищала.

Наталья признается, что она не из тех, кто борется в одиночку.

«От близких я не скрывала ни диагноз, ни свои чувства. Более того, благодаря поддержке семьи, подруг мне было легче. Никто не отшатнулся, не испугался, все были очень внимательны. Поддержка не была навязчивой и очень помогла. Моей младшей дочери тогда было восемь лет, вряд ли она полностью понимала происходящее. Но, знаете, порой мы недооцениваем маленьких детей. Со временем она стала проявлять больше внимания ко мне, старается радовать. Хоть и рычит порой — сейчас у нее начался переходный возраст — потом говорит: мама, ты не смотри, что я так себя веду, я тебя люблю все равно. А старшей дочери 23 года, и она очень обо мне заботится. Взяла на себя роль мамы и хочет меня сделать счастливой».

 

 

Про новую себя

«После этой истории у меня изменились ценности. На первом месте сейчас — общение, радость, желание делать жизнь вокруг ярче. Получать позитив даже из малого. И делать что-то важное», — рассуждает Наталья.

Она перестала бояться нового и меняет свою жизнь. Да, она по-прежнему работает преподавателем в колледже, живет в городке Нефтяников и ходит в магазин за хлебом. А ещё они с младшей дочкой взяли щенка. Бездомного и беспородного. Подарили малышу радость. Он платит им всей своей собачьей любовью и преданностью.

А в прошлом году Наталья стала танцевать в школе Lariva Dance. Признается, что много лет хотела, но то стеснялась, то не складывалось.

«Ты в танце совсем другая. Танго с партнером — это просто фантастика. Чувствуешь себя уверенной, красивой, женственной. Крылья за спиной вырастают, — Наталья складывает руки и изображает взмахи крыльев. — Нельзя закрываться от мира домашними делами, работой, рутиной. Я стараюсь искать радость в разных источниках, расширять свою жизнь».

 

 

Про равных

В прошлом году психолог благотворительного фонда «Обнимая небо» Инесса Шереметова, которая поддерживает женщин с онкодиагнозом, пригласила Наталью в проект равного консультирования в онкологии.

Равное консультирование в онкологии — это эмоциональная и информационная поддержка онкопациентов и их родственников. Каждый равный консультант имеет свой уникальный опыт жизни с диагнозом и прошел программу подготовки, чтобы оказывать профессиональную консультативную помощь другим пациентам.

«У меня было и остается такое огромное желание быть полезной, делать что-то для других. Поэтому я интуитивно поняла: мне надо туда», — говорит Наталья.

Инесса Шереметова — не просто куратор проекта равного консультирования в Омске. Когда-то ей самой поставили онкодиагноз, и она на себе испытала всё то, с чем борется среднестатистический пациент. И победила. А теперь помогает побеждать другим.

Кстати, равные консультанты — это не только те, кто пережил рак, но и родственники онкобольных. Они оказывают поддержку людям, чей близкий человек болен прямо сейчас.

«Есть такие люди, которые, прежде чем сделать шаг, собирают максимум информации, — делится Наталья. — Они очень грамотные. Но им не хватает главного: задать свои вопросы реальному человеку. Который прошел через операцию, лечение. Который справился. Спросить: а как у тебя это было? А что ты чувствовал? Я консультировала одну женщину по телефону, мы разговаривали 97 минут. Она проштудировала всю доступную информацию про заболевание, но ей не хватало просто поговорить с равным. И мы поговорили. И стало легче».

 

На фото Инесса Шереметова
 

Про разговоры

По информации минздрава Омской области, в 2020 году в регионе зарегистрировано 7 838 случаев ЗНО. Распространенность — 2 716 на 100 тысяч населения. Давайте на пальцах. В нашей пятиэтажке живет 75 человек, значит, двое моих соседей онкобольные.

Грустные цифры. Но еще грустнее то, что эти люди их семьи чаще всего остаются один на один с болезнью. Замыкаются в ней. Одни — потому что не знают, к кому обратиться. Другие — потому что стесняются. Третьи — потому что не хотят огласки, ведь реакцию других людей предсказать невозможно. Так и страдают молча.

«Пока я не попала в больницу, не поговорила с другими женщинами, я даже не представляла, что дальше есть жизнь. В мыслях я рисовала холмик с крестиком. И так ведь многие чувствуют. Очень важно, когда узнаешь о диагнозе, оставаться открытым. Не замыкаться, не закрываться в своем коконе, не ограничиваться интернетом — это только все усложняет. Найти людей и говорить с ними — это то, что нужно сделать. Обратиться к равному консультанту, который сам через это прошел, задать ему миллион вопросов. Получить ответы. И идти дальше».

 

 

Обратиться за поддержкой равного консультанта в онкологии можно здесь или здесь. Или позвонить по номеру (3812) 48-46-25 в рабочее время. Консультации равных возможны на условиях анонимности.

Автор: Евгения Карасева