Между двумя НЕ папоротниками. Новый маркетинг: что это такое и какое будущее он нам несёт?

23 мая «Трамплин» запустил цикл публичных интервью с интересными омскими спикерами под условным названием «Между двумя НЕ папоротниками». 

Первым гостем стала Елена Исаева – доктор экономических наук, профессор, руководитель бизнес-школы «Архитектоника», автор телеграм-канала «Практики для будущего». В роли интервьюеров были: Роман Лендел – главный редактор «Трамплина» и Алексей Ремыга – редактор раздела «Образование и наука».

Роман Лендел, Елена Исаева и Алексей Ремыга

Мы решили уместить в 25 минут наиболее яркие и интересные моменты из почти полуторачасового интервью. Посмотреть полностью видео можно по ссылке. А любители текста могут почитать расшифровку тут.

Время прочтения ≈ 25 минут

«Говорили и про новый маркетинг, и про всё другое новое: модели поведения, рынки, образование и бизнес. Мой первый опыт как сейчас принято говорить “гибридного” интервью, когда “нашу маму и там, и тут показывают”. 

Спасибо всем участникам, которые пришли в этот теплый воскресный вечер, за вопросы и живые разговоры. И тем, кто присоединился в сети. В эпоху плотности коммуникаций это дорогого стоит.

Медиа “Трамплин” желаю и дальше идти своей линией – говорить о возможностях и что мы можем делать в своём локальном Омске, чтобы жить интересно. Жду следующей встречи, и с удовольствием побуду в роли участника», – так у себя в фейсбуке отреагировала на интервью Елена. Заинтригованы? Тогда ловите самое важное.

 

О личном опыте

– В основном, у меня бизнесово-образовательный опыт. Потому что начинала я в конце 90-х, естественно, в бизнесе, как все тогда начинали. Я работала сначала в найме. Потом сделала свою компанию: торговала, как это ни странно, всякими термометрами сопротивления, запчастями и комплектующими. Это была такая, скорее, история не моего личного выбора, а, что называется «ну так сложилось». Мне один раз заказали, два заказали. Потом мне пришлось сделать ООО. Раз идут заказы, надо что-то с этим делать. Я поставляла на много омских заводов комплектующие, потому что там были люди, которые плохо или вообще боялись работать с зарубежьем. А я была молодая и на тот момент ничего не боялась, поэтому этим и занималась. Потом бизнес на некоторое время мне наскучил. Видимо, я такая, свойство характера. Года через четыре. И когда базовые потребности насыщаются, покупаешь всё, что тебе надо, уже… вот. Помню хорошо, что я шла из налоговой инспекции Советской, в которой обслуживалась, и думаю: «зайду-ка в свой любимый университет». Ну, просто поздороваться. Захожу. Помню, тогда Ирина Викторовна Пломина, уже вечер, она сидит. Я говорю: «расскажите, как у вас там?» Она говорит: «Да вот, понимаешь, Лена, никто не хочет работать в университете, вообще денег нет, ставок нет». Я говорю: «я хочу!». Она говорит: «правда?». «Правда хочу». Она говорит: «какой курс?». «Любой курс буду вести». Вот. Ну, и таким образом, я, в общем-то, потихонечку, с начала учебного года взяла один курс для лёгкости. 

«Хорошо помню свое первое занятие. Когда я вышла и думаю: «Как хорошо, Господи, что я надела пиджак». Когда у меня просто пот по спине стекает от того, что я прям сижу и волнуюсь очень перед аудиторией»

И потом, там, наверное, года с 2004, происходило постепенное замещение бизнеса и образования. Где-то года с 2006, наверное, я защитила кандидатскую. Собственно говоря, в 2006 году я работала на факультете международного бизнеса на кафедре маркетинга и рекламы. Я безумно любила и маркетинг, и рекламу. Это, наверное, позволило в университет прожить мне почти 17 лет. Потом защитила докторскую, такая традиционная университетская карьера. В 2010 году я снова не выдержала, у меня уже была своя компания «Бизнес-класс» тренинговая. Я работала на президентской программе, и, начала опять консультировать. Потом, собственно говоря, 2 года поработала в техническом университете уже не на преподавательской должности, а работала в управлении стратегического развития. Мы занимались стратегией университета. А с прошлого года я решила, что, наверное, всё. Пора ставить точку в образовании. И опять меня затянул бизнес. И параллельно я работала в федеральных проектах, в проекте «Остров 10-22» в Сколково, «Зимний остров» по цифровой экономике. Сейчас работаю с университетом Иннополис. Как-то вот так.

 

О том, как реагировать на изменения в меняющемся мире

– В этом отношении я не какой-то особенный человек, а просто более профессионально этим занимающийся. Абсолютно объективно, что ни мы, ну ни каждый из нас, и бизнес в том числе, в одиночку не сможет осмысливать сложность этого мира, которая происходит.

Поэтому даже объективных критериев, которые сейчас можно назвать: «вот вы можете по этим трем критериям галочки поставить и у вас решение — идти, а вот эти две галочки — не идти», их нет. Единственное, что можно делать, это, конечно, включать наблюдение. Это условно, я называю, объективное. Скорее всего субъективное, но многомерное. Например, что я предлагаю делать компаниям, для которых делаю стратегические сессии. Я им предлагаю: напишите 20 фактов, которые вы за последние 3 года наблюдали на рынке, новых. Из них обязательно напишите то, что вам вообще непонятно, вас бесит прям, вообще не понимаете, что это такое. Напишите то, что вы считаете вообще полной глупостью, так быть не может, это неправильно. И вот это, более-менее, начинает создавать такую, если не объективную, то более полную картину. Или говорю: соберите факты, которые вы разделяете, и говорите: «вот это происходит и я считаю, что это правильно, а вот это происходит и я считаю, что это неправильно». И тогда их нужно анализировать дальше.

«Мы в коробочке все время работаем. Если человек работает все время в одной организации, он как бы сидит в коробочке, и говорит: «а у нас там особо ничего не поменялось». Как только он из коробочки выходит, он такой: «ничего себе!». Поэтому я думаю, что даже по минимальным оценкам, процентов 30 у нас поменялось. Элементарное: очень сильное проникновение интернета изменило нашу систему расчётов, нашу систему потребления. Один год такой «хорошей удаленки» поменял нашу систему занятости. За ней поменяется и поменялась уже система образования. Средний день свой возьмите. Раньше: вы встали, утром пошли на работу, по дороге купили булочку и потом вернулись домой. И весь мир был настроен вот на эту модель. А сейчас вы все сидите дома. Или большую часть времени сидите дома, оттуда же работаете. И весь мир, все рынки, мебельные, ресторанные, они все перестраиваются на эту модель»

По поводу опять же скорости, вчера буквально, с одним из моих коллег, бывшим моим боссом, очень сильно дискутировали. Он мне говорит: «Вот, смотри, я по твоей рекомендации, между прочим, слушаю Шульман». Я говорю: «Очень хорошо делаете». Говорит: «Шульман говорит, что этот год последний на самом деле ничего не изменил» У нее есть такое интервью, где она говорит, что не сильно поменяло. А кризисные годы и внешние шоки, они только ускоряют какие-то процессы, которые были. Что-то быстрее умирает, что должно умереть. Или, наоборот, что-то быстрее развивается. «А ты, — говорит, — наоборот говоришь, что все быстро меняется». А все зависит от того, какую позицию из какого контекста вы смотрите. Я ему объясняю, что Екатерина Михайловна Шульман — политолог. У нее такая историческая позиция. С её позиции — 50 лет вообще не срок. А 10 — это очень быстро. А с точки зрения бизнеса, как говорил прекрасный Джон Мейнард Кейнс, который вывел США таки из Великой депрессии. Он говорит о том, что в долгосрочном периоде мы все покойники. И если вы вопросы быстро не решите, то ни экономики, ни населения у вас не будет. Поэтому я ему говорю: «Если ты судишь с позиции своего бизнеса, то всё меняется очень быстро». И привожу пример. Кто помнит, год назад мы быстренько сели на удалёнку. Как люди-то мы сели и сели. А что произошло с бизнесами, что произошло с ресторанами? Как быстро они перестроились? Некоторые вообще не перестроились. Потому что это шок. У тебя построенная модель, у тебя аренда, у тебя блюда рассчитанные на людей, которые приходят вечером. А тут у тебя этого ничего нет. Онлайна нет. И вообще, как-то «раз» — и тебе нужно это делать заново. Сказать, что это делается за день — нет. За неделю — нет, чаще всего. Поэтому с позиции бизнеса и с позиции людей это очень быстро происходило. Нам, например, тем, кто был в роли родителя, студента, ученика, работника, приходилось очень быстро перестраиваться: я бы не сказала, что это был постепенный переход. Вот прям нет. 

 

О компаниях, смотрящих в будущее

 – Я не отвечаю, что эти компании задавали тренды, но они в них включались абсолютно точно. На мой взгляд, это «Евромед» и вообще весь частный медицинский бизнес, потому что когда они открывались, очень многие говорили: «Вот, где Омск, у населения денег нет». Нет, медицинский рынок растущий и он продолжает оставаться растущим. И общий тренд на то, что государство не сможет справиться с этим рынком, подтверждает, что там будет все прекрасно.

Более того, лет 5 назад, мы работали с одной частной клиникой, на консалтинге она у меня была. Они не знали, что делать с ситуацией, потому что они позиционировали клинику для людей, которые готовы платить за своё здоровье. Такой вот сегмент с доходами чуть выше. А выяснилось, что готовы платить все. И теперь что с этим делать? Вот эта медицинская история.

Почему я отдельно выделяю «Евромед» и «Ультрамед»? Потому что еще у них есть дифференциация. То есть они обслуживают многие рынки и фактически они держат рынки, которые будут расти.

Я бы сказала, что абсолютный омский тренд — «Skuratov», суши, и все, что связано с едой на ходу, с едой вне дома. Это абсолютный тренд, нравится он нам или не нравится. 

«Технологически, мы действительно на многих рынках идем впереди. Это правда. Здесь нам надо признать эти все истории. Опять же «Skuratov» я могу привести в пример, он поймал хорошо тренд смены поколений. Он увидел, что растет поколение миллениалов, которые не будут есть икру в ресторане с тремя салатами и с жареными поросятами, да. А вот будут приходить, пить кофе и, собственно говоря, этого достаточно»

Айтишные компании, многие которые в Омске работают — это вообще пример того, что они видят рынок, они специализируются, начиная от «Luxoft» и заканчивая всеми остальными.

Мне кажется, есть даже и маленький бизнес, который тоже начинает искать эти ниши. Начинают появляться очень много досуговых вещей для взрослых и детей. Например, появление «Точки кипения» Это, вообще-то, тоже тренд. Потому что рост индустрии досуга, как бы мы ни плакали, что мы очень загружены и плохо живем, нет, средний горожанин, у него очень много времени для досуга, разнообразие досуга – это тоже такой большой рынок.

Возвращаясь к вопросу о том, что есть те, которые говорят: «вот все у нас хорошо, не трогайте нас, где ваши тренды и где наш прекрасный бизнес», тоже могу привести пример, не могу называть компанию. Месяц мы с ними говорили про стратегию. Они говорят: «Помогите нам продвинуться». Я как бы объясняю руководителю: «Товарищи, вы сидите на падающем рынке. Рынок падает стремительно. Он упал на 30% за последний год». Они говорят: «Это всё ерунда, это случайность, статистическая погрешность. Мы непременно вырастем». Я говорю: «Нет. Смотрите статистика-то по рынку какая». А там выдавливает технологический формат, просто с дикой скоростью выдавливает по цене, выдавливает по сервису и по всему остальному. Ну, и пока мы находимся в состоянии, пока… Сколько там стадий принятия?

Пока собственник, вот, в первой стадии, он отрицает и говорит: «Нет, это все не про нас, это временно». То есть, опять, я никогда не осуждаю, потому что это его тема. 

 

О рынках: растущих и не очень

– Если вы замечаете всё, что вытесняют технологии, рынки падающие, все, что можно заменить технологиями. Берете любую отрасль бизнеса, в которой вы работаете или собираетесь работать и смотрите, что там есть технологического, насколько там технологии сильно влияют. Если технологии там очень сильно влияют, то будьте готовы к тому, что там вся бизнес-модель будет перекраиваться и все, что может быть технологизировано, будет технологизировано.

«Одна из причин моего ухода из университета: преподаватель университета — это лицо, легко заменяющееся технологиями. Смысл делать там карьеру? Переход на канал YouTube, например, это способ»

Если быть поконкретнее: есть прекрасная пирамида Маслоу. Наверное, классика на то и классика, что она не умирающая, такая возрождающаяся эпизодически. Если по пирамиде Маслоу смотреть, там в последние годы очень много говорили, что все, все базовые потребности у человечества закрыты, всё там прекрасно, вот сейчас мы пойдем на более высокий уровень, там будем заниматься саморазвитием и вот этим всем. И тут выяснилось, что как бы нет. Что как бы вот есть изменения климата, например. В Сколково очень много стартапов, которые именно этим занимаются, потому что совершенно непонятно, каким будет климат в разных регионах. Есть вероятность, что в южных температура будет доходить до 65 градусов и эти города будут фактически не пригодные для жизни. Та скорость, с которой тают ледники и прочее грозит затоплением этих прибрежных территорий. Но я сейчас не про страшное, а про то, что вот эта самая климатическая миграция. Это первое.  Соответственно, вопрос: а будет ли рынок недвижимости расти? Да. Только надо понять где. Вот кто поймет где, тот выиграет. 

 

Про 3D-дома и технологии-убийцы

Это вопрос, насколько много людей занято в этой технологии. Если говорить про рынки, то у них есть понятие ставок ключевых. Например, 3D — это ставка. Потому что это быстро, это позволяет под ситуацию делать. Если туда пойдет много компаний, то, скорее всего, они очень быстро это удешевят. Это, кстати, одна из причин, почему люди сопротивляются. Они прямо сейчас и здесь не видят 3D и говорят: «Ну покажи, покажи мне, пожалуйста, где печатаются дома. Не можешь показать? Значит, нету».

«Когда я лет 7 назад рассказывала на президентской программе про мясо, которое … А ребята тогда уже сделали стартап в Подмосковье: мясо, которое печатают на принтере. И они сказали, что к 2025 году мы сделаем фабрику. Не важно, какое. Важно, что оно печатается. То есть никаких коров, которые болеют, не надо. Никаких кормов, никаких антибиотиков не надо. Печатается нормально, из биоматериалов. Все такие: «хи-хи-хи-хи-хи-хи-хи». Кто в этом году слышал историю, что в Омске уже котлетки-то продаются?»

 

Про профессии будущего и 36 мешков данных

Интересно, что будет. Ну смотрите. Во-первых, надо сказать, что есть люди, которые сейчас живут в профессиях, которые возникли давно, но эти все профессии, в той или иной степени, либо исчезнут, либо обновятся. Есть данные: до 40% профессий. 

По нынешним программистам. Почему мы делаем вообще такие ошибочные решения? Мы смотрим на текущую ситуацию, исходя из текущей ситуации начинаем принимать решения про будущее. И нам кажется: «Все, программист. Сейчас все пойдут в программисты». Но программисты, которые сейчас получают по полмиллиона и выше, это люди, которые сделали ставку на это 20 лет назад. Когда все шли на юристов, экономистов и вот это вот все, сумасшедшие люди шли на программистов, все крутили у виска и говорили: «Ну математики, бог с ними». 

Ну вот что там программист? Ну будет он ходить, эти вилки втыкать в отделах, помогать принтер настраивать. Сама профессия как-бы сильно поменялась. И эти вилки умеют уже втыкать, слава богу, уже все в офисе. По поводу профессии программист, скорее всего, как эти профессии, которые сначала становятся такими дорогими, они в какой-то момент становятся массовыми.

«В этом отношении уже можно посмотреть, я уже не помню, какое было, интервью у Дмитрия Пескова, который уполномоченный представитель президента по цифровой экономике. Он, на мой взгляд, сказал наиболее правильно в эту сторону, что дизайнеры и программисты — это новый пролетариат. В том плане, что это новая, массовая, простая профессия. Скорее всего, навыками программирования, теми или иными, мы будем владеть все»

Сами программы становятся, которые программисты делают, уже интуитивного уровня, сбрасывают с себя такие вот рутинные операции. Поэтому программисты будут дорогие и дальше, потому что искусственный интеллект все равно за 5 лет не сделаешь. Это такая длинная история. Другой вопрос, что это сложные программисты, которые способны выдвигать гипотезы новые. Потому что данных сейчас собирается в мире огромное количество. Большинство компаний вообще не знают, что с ними делать. Вот они как-бы вобрали: вот у них 36 мешков данных стоит. Кто будет выдвигать гипотезы? Кто будет говорить, что вот этот мешок с вот этим связан? Это же как-то надо их связать. Поэтому, скорее всего, профессии программист нужно будет какое-то более цельное образование. Я не исключаю гуманитарное и, возможно, какое-то иное. Но, в общем, в любом случае, в сложном мире, сложный человек, со сложными навыками.

Смотрите, опять же, если про будущие профессии. Смотреть надо на все то, что будет связано с людьми. Это тоже такая большая история вызова VUCA-мира. Весь этот онлайн будет поглощать кучу человеческой энергии. Есть уже прогнозы, по которым говорят, что до 30-40% населения, а в городах — больше 50%, будут страдать всякими нервными истощениями и прочим. То есть все вопросы, связанные с «человек-человек», они тоже будут нужны. Я вообще, например, делаю ставку на профессию учителя. Только учителя разного. Учитель будет для взрослых, для детей, для очень взрослых, для разных взрослых. Поэтому вот эти все истории про тьюторство и менторинг — это тоже. Скорее всего, надо в каждой профессии искать растущие рынки. Опять, я людям, например, рассказываю, что количество населения старше 50 лет будет стремительно расти. И это население будет требовать массу профессий медицинских.

 

Про право на офлайн как эксклюзив

Здесь точно будет мое субъективное мнение. На мой взгляд, это мечта человеческая, которую уже не осуществить. Везде есть точка невозврата. Вот как только мы включились в эту историю. Вот тебе говорят: «Я не присутствую в социальных сетях принципиально!». Окей. Я говорю: «А теперь скажи, пожалуйста, сколько возможностей ты упустил?». Когда начинаешь взвешивать: ну хорошо, собрали твои данные, что ты ел в ресторане… Ну, собрали твои данные. Ну знают средний твой чек. Ну, попробуйте сейчас отвязаться от банковских карт. Просто попробуйте. 

Можно возобновить ношение в рюкзаках налички, это все прикольно. Но нет. Пройденный этап. А банковские карты - это первые вот эти большие данные, которые собираются, да. Попробуйте сейчас вызвать такси в большом городе без этого.

В этом отношении есть хорошая книга, Называется «Завтра — маркетинг». Там 6 стратегий, что потребители будут выбирать свои стратегии. Одна из них – уход от вот этой вот реальности. Вот она мне не нравится, я буду от нее уходить. И поэтому будут, да и сейчас уже есть, эти Wi-Fi Free-территории. Вот там нет интернета…

«Давайте по-честному. Когда над нами летают 150 спутников быть Wi-Fi Free сейчас очень смешно. Если бы я еще не видела снимки с этих спутников, где березы показывают до уровня «можно веточки посчитать». То прям вообще не надо париться в эту сторону. Есть вещи, которые надо принять. Да, цифровая гигиена и культура — это отдельная история. Как я к этому отношусь, я, наверное, тебе сказала. Я в это не верю»

 

А нужно ли высшее образование вообще?

Большинство должны выступить разрушителями норм традиций… Ну, смотрите… Мое мнение, что государства очень долго еще, мне кажется, лет 20, эти отрасли будут держать. Держать отрасли институционализации людей, которых они, как я называю — лишние люди, есть штука такая, она не только в образовании есть. Есть люди, с которыми сейчас реально государство не знает, что делать. Вот шахтеры, например, освобождаются. Перестают в шахтах - что с ними делать? У Яндекса, кстати, есть пример, когда они из 300 шахтеров одного таки переучили на программиста.  А водители. А продавцы? А, не побоюсь этого слова, чиновники? Которых, вообще-то, цифровизуют стремительно. Поэтому, мое мнение, что государство будет максимально стараться это держать. Те отрасли, которые будут держаться в таком виде, они не исчезнут, но вы будете получать ровно 3 с половиной копейки и ни в чем себе не отказывайте. Поэтому с образованием, я думаю, будет такая же история, потому что, мне кажется, что образование изменят не люди из образования, а сменит поколение, которое придет.

«Сейчас, например, мой ребенок закончил 6 класс. Мы уже с ним договорились, что на следующий год, он берет себе точно 2 любых курса на выбор онлайн. У меня нет задачи его куда-то затаскать, у меня есть задача, чтобы он просто научился онлайн-образованием пользоваться. Потому что это образование будущего. Пойдет ли он через 5 лет в классический университет? Не знаю, не уверена. Более того, я как мама, вроде такая, прямо научная и, вроде бы, образовательная. Я, мне кажется, даже готова его после 9 класса отпустить в жизнь. Что раньше казалось вообще невероятным: боже мой, у приличных людей ребенок должен выучиться в университете! Опять же почему? Потому что компетенции в жизни получать на предприятии легче, быстрее, а доучиваться дольше — 150 дорог и возможностей»

Это как раз к вопросу, нужно ли нам отключаться от интернета и детокс всякий делать. Мне кажется интернет как ресурс зависит от того, как ты его пользуешь. А если ты его пользуешь правильно и ищешь там возможности. 100% проектов, которые я сейчас веду — веду только благодаря тому, что я активна в соцсетях и участвую в онлайн-проектах. Если бы этого не было, я бы сидела на зарплате несчастного профессора и плакала: «до чего довели высшее образование!». Поэтому нет, я думаю, что университеты будут потихоньку трансформироваться. 

 

О том, какое образование будет эффективнее

– Ну, вот опять, особенности нынешнего мира и когда я бизнесу говорю, что 30 лет назад те же рынки были очень хорошо сегментированы. Откуда все эти истории: вот сегмент рынка, от описание целевой аудитории, вот там продукт для нее. Сейчас рынок очень многомерный. Тот же рынок образования. Напишите, сколько сейчас игроков? Я думаю, что в России миллион сейчас их будет. Этот рынок образовательных услуг будет стремительно расти. Там есть сегменты. Есть американское исследование, по-моему, 2004 или 2006 года. Это кстати было одно из исследований, которое я прочитала и задумалась о своей будущей траектории. Что из сегментов образования, это дошкольное, школьное, вузовское и, там, «взрослое», условно, самое доходное, как думаете, какое? 

Школьное, да, самое доходное школьное. Этому я не поверила, потому что в Омске, 2006 год, ничего подобного нет. А сейчас, если вы посмотрите, я просто за этим слежу, в Москве сколько стоит Ломоносовская гимназия и обучение в МГУ им. Ломоносова на высшем образовании — тут не сопоставимые деньги. В МГУ стоит полмиллиона, по-моему, семестр, а Ломоносовская школа стоит 150 тысяч в месяц. 

По поводу «взрослого» образования тоже понятно, с чем это связано. Тут то, о чем мы говорили: все рынки будут перетряхиваться, все профессии будут меняться, и мы вынуждены будем идти учиться. Не потому что мы за саморазвитие, а потому что это способ у нас жить. Там тоже будет большая ставка и будет много игроков.

«Победят те, кто будет непрерывно учиться, искать, перестраиваться быстро. Не всегда я разделяю эту идею программистов — быстрое тестирование гипотез, но это как раз тот случай, когда да. И, опять же, ставки надо делать сейчас. Потому что смотрите на 2020 год: выиграли те, кто сделал ставку 10 лет назад»

Если смотреть на весь рынок профессий, есть две вещи. Массовый рынок, который с большой вероятностью будет соревноваться с роботами по оплате труда. Вот, например, все не верят, что вытеснят профессию бухгалтера. Товарищи! Я вам скажу сейчас сколько получает мой бухгалтер и вы умрете. Я бы еще 20 лет назад не подумала бы за такие деньги идти работать. Она прекрасно это понимает, что, в случае чего, у меня есть программка упрощенная, которая сама все это делает. Вот это будет соревнование. И вторая (вещь) — рынок сверх компетенций. Если вы в своей профессии программиста, будете сверхкомпетентом и в своей голове выстраивать гипотезы, будете в любом случае учить искусственный интеллект.

 

За кем будущее? Гуманитариями или технарями?

– Технари –  хорошие специалисты, безусловно. У них устроено само мышление так: делай раз, если не так – делай два. У гуманитария он так… Поэтому да, эти быстрые специальности, они быстрее осваиваются, ну, опять же, техничный и логический склад ума. А, когда, например, человек приходит делать стратегию. Стратегия – это не техническая вещь. У человека должно быть цельное восприятие мира, он должен быть готов к тому, что: «а как это решение может с позиции политики отразиться, а как на это может отреагировать персонал, там социальный вопрос посмотреть, экономику, может…». У него картина мира, у гуманитария, более широкая. И он, мне кажется, более способен учитывать интересы разных сторон. Они так устроены: а вот крестьяне, а вот рабочие, так вот эти, вот так. У технаря же все проще. 

«В этом плане Ленин вообще – ведущий маркетолог. Я всегда, когда ребята учили Маркса, говорю: вот эта земля крестьянам, мир — народам, фабрики — рабочим — это лучший слоган за 100 лет, лучше которого никто не придумал. Настолько чёткое попадание двумя словами в целевую аудиторию»

Я как отношусь к этим исследованиям: я их все читаю. Для стратегического мышления нужно все читать. Но на такие исследования всегда ставлю звездочку, потому что они отражают прошлое и мы не видим будущего. То есть: было раньше так. А сейчас мы не видим, например, новых технарей. Новые технари сейчас тоже другие. Я, например, вот айтишные стартапы видела у ребят. Блин, они вообще какие-то сумасшедшие. Они такие крутые. Они что-то читают, музыку какую-то слушают, и спектакли могут сделать. У них уже есть вот этот системный взгляд какой-то. 

«Мне кажется, что самая хорошая история, это всё-таки сочетание образования. Чем бы вы ни занимались: никакому гуманитарию не помешает digital-образование. Никакому техническому специалисту никогда не помешает послушать основы психологии и понять, как начальнику цеха разговаривать со своими сотрудниками. В любом случае, это сильней продвинет их»

А мы напоминаем, что полностью посмотреть интервью вы можете по ссылке.