Омичка о городе: Алёна Шапарь об арт-кластерах, мечтах о комфорте и набережных

Напомним, что в этой рубрике, мы гуляем по городу с одним из местных жителей и узнаём, что ему нравится в Омске, что не нравится, а что хотелось бы изменить.

С февраля у нас выходит сразу две серии этой рубрики: классическая и «Поуехавшие», куда мы зовём тех, кто покинул Омск. 

В новом выпуске классического «Омича о городе» художник и блогер Алёна Шапарь (Instagram, YouTube). С ней мы прошлись по Иртышской набережной, посмотрели дворы жилых домов и обсудили, как важно развивать микрорайоны и какой арт-кластер нужен Омску.

 

Дворы на Иртышской набережной:

— Я почувствовала себя в Омске хорошо, когда переехала сюда. Среди всех районов набережной — мой двор мне кажется самым классным и самым уютным.

Фишка этого двора в том, что у него идеальное ландшафтное расположение. Когда я смотрю из своего окна, я вижу вверх всю городскую панораму. У меня нет ничего лишнего перед окнами, только маленькие дома и офигенный вид.

Ещё клёво, что у меня окна выходят на восток и здесь офигительные закаты. В Омске все их очень любят и фотографируют, а нужно встать спиной к закату и там шикарное небо — и это мой вид из окна.

Тот самый вид из окна. Фото: Алёна Шапарь

В чём моя личная любовь к этому двору и к набережной? У меня здесь жила прабабушка. Она умерла, когда ей было 94 года. Бабушка была супер-аристократкой, из тех бабуль, которые на маникюре и при параде в платье выходят выносить мусор. Всех любила, всех обожала, со всеми у неё были дружеские отношения. 

Мы собирались у неё на 8-е марта, 9-е мая и Рождество. Путь был всегда через эту непонятную лестницу, для меня в детстве это был мост в другую реальность. Я жила на левом берегу, в районе улицы Восточная, рядом с Волгоградской, Мегой и Чукреевкой — так вообще стрём, а когда я приезжала сюда к бабушке, мне казалось всё это островком интеллигенции, чего-то хорошего и приятного. И вот эта дорожка для меня сигнализирует этот переход. Сейчас она не в самом лучшем виде, но коммунальщики стараются, правда первый раз за зиму. 

Но здесь есть и недостатки. В таком прекрасном месте не должны стоять гаражи. Я не знаю, каким образом они здесь появились, но считаю, что их не должно быть ни в центре, ни рядом с жилыми массивами, ни со школами.

Вообще, весь район набережной, именно близкий к воде, преимущественно заселен интеллигенцией. Я не знаю, кому и при каких обстоятельствах тут выдавали квартиры, но бабушка моя работала железнодорожником, и эту квартиру ей выдали. Она сюда переехала, когда дом был только построен. Таких дома пять: три на набережной, один напротив «Каскада» и один на Красном пути. В них лифты находятся не на этаже с квартирами, а в пролёте между этажей, где обычно у людей мусоропровод. Лифт раньше был с деревянной решёточкой, стеклянной дверью и крупными кнопками, как будто из слоновой кости.

Старый подъёмник поменяли в 2005 или в 2006 году и заменили на обычный «МогилёвЛифтМаш». Я считаю, что это ужасное упущение, потому что лифт был пригоден для использования. Единственное, в чём была проблема — тросы надо было менять, а кабина в хорошем состоянии. В таких домах нужно сохранять такие фишки.

Ещё мне нравится кирпичная застройка домов, которую не штукатурили и не закрашивали. Со стороны набережной дом облицован серым кирпичом, а внутри двора красным. Это создаёт уют. 

 

О необходимости арт-кластера Омску:

— К тому, что мне нравится и не нравится. Мы отошли недалеко от моего двора к зданию бывшего «Электроточприбора» и попадаем в гаражный кооператив. Он здесь нужен был технически, когда шло производство. Моя большая мечта, чтобы здесь в гаражах появился арт-кластер, где каждый гараж — отдельная вселенная.

Не смотря на то, что здесь стоит дом, а рядом девятиэтажки, акустика какая-то неправильная. Если мы будем здесь орать, по идее звук должен отражаться от здания «Электроточприбора» и в окна к людям идти, но такого нет. У меня жила знакомая в этой девятиэтажке, стояли на балконе, в гаражах шли наши знакомые, орали нам и мы это слышали, как будто это очень-очень далеко происходит. Поэтому здесь было бы клёво какие-то тусовки и вечеринки устраивать.

Мне кажется, что капитальные гаражи сносить нет смысла, но обычных жестяных гаражей здесь быть не должно. Мы с Колей Немамантом здесь фоткали толстовки со слоганом «Ну для Омска как бы пойдёт». Было бы круто, это пространство легально отдать под граффити. Не знаю, как часто тут народ рисует, но мне кажется, что в таких местах, как гаражный кооператив, граффити не портят картину.

Здесь ещё здорово, что контраст архитектур не раздражающий. Здесь жилые дома, промышленное здание, гаражи, но это не выглядит как бардак, а всё даже органично смотрится. В Омске я мало таких мест встречала, где такое бы не бесило.

Та фотосессия с толстовками. Фото: архив Алёны Шапарь

Я бы хотела, чтобы здесь появился Арт-кластер, но мне кажется, что в Омске он пока не может существовать в таких масштабах. Нужно, чтобы сначала появились более мелкие кластеры, но должны быть заряженные люди. Здесь мы свалимся в политику. Всё, как клубочек, тянется одно за другим. Художникам и творческим личностям тяжело у нас существовать. Если вспомнить, то сколько у нас магазинов с омским мерчем, сувенирной продукцией и арт-штуками открывались полными энтузиазма ребятами? Проходил год, и всё закрывалось. Люди уезжают, омскость ещё не в тренде. Нет никакой поддержки. Но художникам не нужна поддержка государства, им нужна поддержка людей. 

У нас не привито самодетельсво, когда ты запускаешь людей в какое-то пространство и даёшь им расписать стены, построить какие-то стеллажи, инсталляции, арт-объекты. Это надо всё согласовывать, договориться, чтобы все эти вещи существовали и появлялись, а это бесит.

Вся жизнь Омска – публичная, молодежная — сконцентрирована в центре. У нас нету какой-то районности, поэтому если у нас будет кластер, который сможет хорошо существовать, то он может быть только в центре города. Получается, что людям с окраин делать нечего.

Я одна из тех, кто с левого берега, из самой глубинки, приехала жить в центр, потому что я не видела для себя смысла вообще там продолжать какую-то жизнь, там нет для меня никакой инфраструктуры. На левый берег сложно уехать вечером, если ты гуляешь допоздна, ни одна маршрутка не едет, а такси стоит дороговато. Особенно если ты студент, для тебя это неприемлемо. Заведений там никаких нет. Из магазинов лишь МЕГА, но тусить в торговом центре — так себе удовольствие. Поэтому, мне кажется, нужно решать проблему с тем, чтобы в отдельных районах города тоже была какая-то жизнь, а не только в центре.

Должны появляться такие пространства, где каждый мог бы найти что-то по душе. Этим мне нравится Городок Нефтяников. Я там жила восемь лет назад, снимала квартиру и работала там. На протяжении полугода я ни разу не выехала из Нефтяников. На тот момент там жила большая часть моих друзей, была работа, кафе, рестораны, места для прогулок, парки, магазины, аптеки, не говоря о детских садах и школах, которые мне сейчас не нужны, но они всё равно есть. Нефтяники в этом плане — крутое место. Там есть инфраструктура, чтобы они развивались как отдельный район. Я не вижу этого в других районах.

Где мог бы появиться такой кластер?

— В ДК Козицкого. Это моя личная боль. Я не помню его в детстве, я лишь несколько раз проезжала мимо с дедушкой на его «Москвиче». Я просто увидела, помню, это здание, оно мне показалось суперпраздничным. Тогда ещё были целые фонари, которые похожи на салюты: палка, от неё много лучей, а на них лампочки. Они были целые, но они не горели, а мне очень хотелось, чтобы они горели.

Фото: NGS55

 

Мечты о комфорте с самого детства:

— Мы жили в районе Восточной, там дома понатыканы среди рощи. Казалось бы, круто, твой маленький кусочек леса. Но не прикольно, на самом деле. Особенно в нулевые, когда я была школьницей, ходить по роще было страшно. Когда я стала чуть старше, возвращаться через неё тоже не хотелось. Пару раз я там видела насильников и наркоманов — это стрёмно. 

Сейчас криминальная обстановка снизилась почти до нуля, поставили фонари, сделали какое-то благоустройство. Но мне и моей маме до сих пор весной, чтобы добраться до остановки, нужно потратить 30 минут пешком. Так дорога занимает минут десять через рощу, но всё это плывёт, там нет дорог и приходится через весь микрорайон обходить к другой остановке.

И когда я думала, что рассказать, я вспомнила, как однажды мой друг Валера спросил меня: «Если бы у тебя была суперсила, чтобы ты выбрала? Быть невидимой? Или ты хочешь стать Флешем?» Я подумала, что хочу быть такой волшебницей, которая по щелчку пальца делает всё уютным. И он сказал: «Фу, вот это у тебя бабкинская черта». А я реально помню, как я ложилась спать лет в 12, и, чтобы заснуть, я начинала фантазировать, что никто не будет знать, что на самом деле это сделала я, щёлкну пальцами, утром все проснутся, а у нас в роще деревянные мощёные дорожки и все идут весной над водой нормально на остановку. Представь, какие мечты у ребёнка двенадцати лет. Не барби, а такие вещи. 

Причём я задумывалась об этом постоянно. Меня с детства фигачили за уборку, меня это бесило. Но когда я становилась старше, я поняла, что речь идёт не о красоте, а в целом о комфорте. Мы жили на девятом этаже, дома были построены так, что акустика была сумасшедшая. Если кто-то орал через четыре дома в дальнем квартале, это было слышно так, как будто кто-то орёт мне в окно. В какую-то жуткую зиму дверь деревянная школы неподалёку ужасно хлопала. Я просыпалась в 6:30 утра, когда учителя начинали приходить в школу и хлопали дверьми. 

Я думала, это же две капли «VDшки» и все перестанут страдать, но это длилось целую зиму. И когда я говорила родителям, как меня это бесит, они не знали, что делать. Я была в школе ещё ребёнком, но я понимала, что взрослые не могут решить проблему со скрипучей дверью, которая будит весь район в 6:30 утра. Тогда я начала задумываться, что когда я вырасту, я не хочу быть настолько беспомощной, чтобы ужасно скрипучую дверь не могла исправить. 

А можно было сказать дворнику, да и в принципе, школьным работникам. А то, что они не могли решить эту проблему, четко демонстрирует то, насколько людям на всё наплевать.

 

«Океан»:

Я обожаю рыбу в любых её проявлениях. Моя прабабушка это знала и мы с ней, когда я была маленькой, ходили в «Океан» и она покупала мне какой-нибудь деликатес. Но для меня главным деликатесом была вяленая вобла, которую дедушки с пивом ели. Мне ни лосося, ничего не надо было, только воблы вяленой.

Моё главное впечатление детства в этом магазине, что можно купить живую рыбу. А ещё в «Океане» продаётся шикарная ромовая баба. В Омске существует их рейтинг. Делят между собой первое место «Луговская Слобода», «Океан» и ТЦ «Сытная площадь». Сочная, жирная, сладкая. Все омичи должны попробовать омскую ромовую бабу. 

 

Иртышская набережная:

— Я очень люблю это место и кусочек набережной на Рабиновича — вот они мне нравятся больше всех, мои самые любимые районы города. Они связаны с личным, здесь у меня жила одна бабушка, там другая. Но здесь, мне почему-то кажется, что всё сделано для людей. 

На набережной не хватает чистоты. Нужны урны, однозначно. Я — жёсткая тусовщица. Как только наступает лето, я домой возвращаюсь в 7 утра, и тут в это время горы мусора, бутылок, упаковок от еды. 

Ещё не хватает нормальной велодорожки, потому что та, которая здесь сделана — просто омерзительная. На ней какие-то кочки, непонятные съезды, не стоят знаки для пешеходов и для мамочек с колясками, что нельзя им по велодорожке гулять.

В целом, хочется её просто почистить, потому что набережная хорошая: широкая, просторная, длинная. По ней можно гулять. Особенно в конце, где стоят краны — там вообще офигенно, я обожаю это место, но грязно.

Что касается моих велосипедных приключений, мне кажется, если ты девочка, не на спортивном велосипеде, то очень тяжело в Омске на велосипеде существовать. У меня круизер, городской обычный велосипед, без скоростей. Он очень большой, массивный, красивый, и мне на нём ездить тяжело. Велодорожек как таковых нет. Люди лезут под колёса, хоть я вожу медленно, никуда не гоняю. Если вижу людей, я заранее начинаю в свой маленький звоночек звенеть, чтобы они отошли. 

Когда я сама была пешеходом, меня велосипедисты раздражали. Гуляешь по набережной, а рядом с тобой они проносятся. Теперь я знаю, что тут отвратительная велодорожка, но будь добр катиться по ней.

Если бы у нас в городе была развита сеть хороших велодорожек — это бы повлияло на экологию города и здоровье горожан. На велосипеде кататься хочется, но его негде держать, с ним и так много мороки, а когда ты выезжаешь в город — испытываешь трудности. Велодорожки должны стать удобной полноценной сетью, как автомобильные дороги, а не просто так, что они прерываются и всё.

Что мне не нравится на набережной, опять же к разговору о тусовке — здесь негде позавтракать. Это моя боль. Можно выпить кофе, но нельзя съесть овсянку. Здесь есть одно кафе, но там не вкусно. Да, это спальный район, но хочется, чтобы здесь тоже были какие-то заведения. Я понимаю, что, возможно, коммерчески это не так выгодно, но это же набережная. Тут есть примеры бизнеса, у кого прекрасно идут дела. Если будет какое-то кафе, где можно позавтракать — будет просто офигенно. 

Ещё на набережной нужна площадка для выгула и дрессировки собак, потому что тут очень много собачников, прям толпы. У них своё комьюнити и, мне кажется, им не хватает такого места, где тусоваться со своими питомцами. Им нужно место.

---

Если вам понравилась рубрика — загляните в подборку лучших выпусков «Омича о городе». Спойлер: на самом деле вы найдёте там все выпуски.

Напоминаем также, что появилась специальная серия «Поуехавшие», где мы беседуем с теми, кто уехал из Омска. Гостем первого выпуска стал медиаменеджер Александр Жиров. Следующий выпуск этой серии появится уже в марте.

Читайте также:

• Без финансирования, указов сверху и личной выгоды: как переход у дворца творчества пробудил в омиче гражданина (Кстати, этот материал попал в наш Альманах. Как его купить рассказываем здесь)
• В метропереходе у библиотеки Пушкина появился новый арт-объект
• «Люди в белых худи» — подкаст «Трамплина» о ментальном здоровье

Автор: Николай Кондаков

Фото: Никита Кудрявцев