В инди или в Индии? Группа «огонёк» выпустила эклектичный альбом «Песни солнца». Медиа «Трамплин» Омск

Дата публикации: 5.06.2025

Весной у омско-петербургской группы «огонёк» вышел альбом «Песни солнца». В группе сейчас играют три омича: Игорь Кутасевич, Дмитрий Чебоксаров и Ярослав Майер. Команда активно выступает в Санкт-Петербурге и в Москве и постепенно набирает слушателей на стриминг-платформах.

В «Песнях солнца» восточные мотивы удивительным образом сочетаются с мотивами русского фольклора и с различными экспериментами в области инди-звучания. Год назад Игорь Кутасевич поделился с «Трамплином», что после его путешествия в восточную страну группа готовит альбом, вдохновлённый поездкой в Узбекистан и продуктивной совместной работой нового состава проекта:

«Я никогда не забуду вечерние прогулки по Бухаре в одиночестве: под музыку... и просто в полной тишине. Настолько волшебно себя я не чувствовал, наверное, нигде. Вообще Бухара — это город, в котором очень классно находиться в одиночестве… Если ты, конечно, не боишься. (Смеётся.)

Что касается творческого выхлопа, который дала эта поездка, — это новый альбом, который мы сейчас уже разбираем с ребятами. Это песен десять-четырнадцать, около того. Некоторые из них мы уже играем на концертах, тестируем на публике — вроде, людям нравится. Это будет абсолютно другая музыка, она будет очень восточная, при этом с уже типичными для группы “огонёк” фолк-мотивами и вокалом: моим и Маши».

Финальная версия альбома составляет семь песен. Мы пообщались с омскими участниками группы — Дмитрием Чебоксаровым (гитара) и Игорем Кутасевичем (вокал, тексты) — о том, какие именно песни на альбоме им кажутся особенно важными, об особенностях их творческого пути и о смысловом наполнении полноформатной работы.

Какая песня на альбоме для вас наиболее важна и почему? Можете назвать либо по одному треку, либо, например, три самых важных лично для вас песни.

Игорь Кутасевич: В целом, весь альбом написан про переживания разных этапов принятия невзаимной любви, разбитого сердца. Поэтому все песни для меня одинаково важны, просто потому что каждая из них написана о каком-то определённом моём состоянии, в котором я смог найти в себе силы выразить то, что я чувствую, и то, что я думаю: в первую очередь о том, что вообще произошло в моей жизни, и что происходит в ней постоянно. Дело в том, что в романтических отношениях у меня не самая весёлая и насыщенная история. И очень часто мне делали больно и плохо. В какой-то момент я начал осознавать: в отношениях у меня особо позитивного опыта-то никакого и нет. И разные переживания, разные ситуации давали мне возможность об этом сказать с помощью музыки.

Поэтому какие-то три особенные для себя песни я не назову, но могу назвать, наверное, самые смелые песни, которыми я горжусь, что в целом я смог их написать, записать, выпустить и даже спеть.

Песня «Восточная» — буквально самое прямое заявление в адрес конкретного человека о том, что я чувствую, и о том, что я думаю. Потому что об этом не так легко говорить, особенно об этом не так легко петь. В момент написания этой песни я, если честно, в первую очередь держал в голове тот факт, что, возможно, этот человек ничего и не послушает, и вообще ничего не узнает. И будет просто песня, которая напрямую обращается к одной конкретной истории. Это моя самая интимная песня, наверное. Мне кажется, она получилась очень понятной и доступной, потому что у неё очень простые слова, которые поймёт каждый человек, который сталкивался с тревожными любовными взаимодействиями.

Ещё я очень рад, что существует песня «Песни солнца», потому что мне кажется, что это самая нетипичная песня для нас — достаточно шумной и веселой группы. Это песня о состоянии, в котором ты совсем не понимаешь, куда себя деть. Неопредёленность внутри тебя не подталкивает тебя ни к чему, и ты просто продолжаешь идти прямо, не уповая вообще ни на что. «Песни солнца» ещё о том, как больно и странно иногда пропадает близкая дружба, и о том, как ты абсолютно не хочешь желать человеку ничего плохого. И стараешься не опираться на собственные обиды, но при этом чувствуешь, что какой-то опоры тебе теперь не хватает.

Третью песню выбрать сложно… Я, наверное, выберу песню «Ночка». Потому что «Ночка» — это первая песня, над которой мы стали работать с новым составом группы «огонёк»: с Машей и Димой. И мне кажется, что это отличная первая совместная работа, которая сразу показала, насколько сильно мы поменяемся, и насколько мы заинтересованы в том, чтобы делать что-то отличное от нашего предыдущего альбома. Плюс мне кажется, что в основу «Ночки» взят один из самых классных текстов, которые я писал.

Дмитрий Чебоксаров: С точки зрения моего нынешнего гитарного состояния, ощущения того, что я хочу выдать и даже, может быть, того, как я выгляжу, мне нравятся «Умирать», «Мало нам» и «Жертвоприношение». Это такие интересные, гитароцентричные для меня песни. Также для меня важна и песня «Песни солнца», потому что там гитары вообще нет. Ну, на альбоме, по крайней мере. Мне это тоже кажется крутым экспириенсом как гитариста: не сыграть в песне для записи.

Можно было подумать, что я назову песню «Восточная», например, потому что там тяжёлая гитара внутри. Удивительно, но идея такой тяжёлой гитары пришла не от меня. У меня просто есть баритон-гитара, которую я могу низко настроить и, соответственно, агрессивно, плотно звучать, но это была не моя идея. Вообще мне нравятся все песни, в которых я могу выдать какой-то гитарный перфоманс… Да боже, все песни на альбоме такие! В «Сан Педро» у меня классное соло! (Смеётся) Ладно. Что мне нравится, что я бы послушал? «Мало нам» и «Умирать» — вот эти два трека.

Дима, когда-то у тебя был другой профиль в музыке, более тяжёлый. Уже больше года ты играешь в «огоньке», с твоим участием уже записана полноформатная работа. Ты всё ещё привыкаешь к инди-музыке или уже ощущаешь её своей?

Дмитрий Чебоксаров: Да, несомненно, я раньше играл более тяжёлую музыку. Но инди-музыка — она моя, покуда я участвую в её создании. Но вообще я бы не сказал, честно говоря, что я как-то себя куда-то отношу: к тяжёлым музыкантам или инди-музыкантам. Я просто музыкант: у меня разные вкусы. Иногда я слушаю нерусскоязычное, какое-то винтажное инди. Но классическая ситуация: я в пути слушаю какой-нибудь Chat Pile или Cult Leader (группы, играющие в жанрах нойз, дэт-метал, хардкор-панк — Прим.ред.), прихожу на репетицию, выключаю наушники, говорю: «Привет, ребята!» — и начинаю играть «Мало нам», добрую песню. Мой опыт в тяжёлых жанрах переложился, несомненно, на материал «огонька» — это можно проследить и в треках, и в лайвах. Вот мне нравится во время выступлений посвистеть гитарой, немножечко шума добавить, немножечко по струнам покряхтеть….

В общем, я ощущаю группу «огонёк» своей — это главное. А где мы будем? В инди или же в Индии, или же в Южной Америке, в Перу, да… (Смеётся) Или же в Мексике, да, в Сан-Педро… В психоделике или в другом жанре... Короче, я себя ощущаю только в своих наушниках и в дальнейшем в руках, в гитаре, в наших аранжировках. Мы все разные!

Ну и, конечно, эволюция меня как гитариста — она огромная за вот эти год — два, которые я играю с «огоньком». Сейчас меня вообще прикалывает даб даже как жанр. Какой-то джазец, возможно, даже слушаю и играю. Возможно, это появится в новых песнях. Дальше — больше, я думаю: больше развития, более богатые будут аранжировки. Думаю, даже добавим инструменты, используемые в создании грядущих песен.

Игорь, в альбоме есть много слов об умирании, жертве. Скажи как автор текстов, такие смыслы — признак усталости, или способ поговорить о воле к жизни через тему смерти?

Игорь Кутасеваич: Во многих культурах смерть представляет собой лишь новый этап, который ведёт человека к жизни после. И этот этап обязательно должен быть каким-то хорошим. Это, может быть, рай, перерождение или что-нибудь ещё. И меня эта концепция всегда интересовала, потому что... А что если на самом деле это не так, и смерть — это вообще худшее, что может произойти с жизнью человека? Потому что мы все так или иначе смерти боимся, даже когда говорим, что нет. И не хотим этого абсолютно. Но я, собственно, начал говорить об этом больше, потому что в этом году у меня появилось впервые вообще желание умереть. И это было абсолютно неприятно. Захотелось понять: смерть -— это действительно путь к перерождению или конец?

Поэтому было интересно попробовать обыграть это через призму иронии или, наоборот, отдаться своим эмоциям. Я сейчас заметил, что мне больше всего нравится говорить о таких вещах, как смерть, стоя в магазине, выбирая макароны. Потому что из-за того, что эта тема очень табуированная, наверное, мы этого сильно так все и боимся. И хотелось бы перестать бояться этого. Но при этом, конечно, теперь умирать совсем не хочется. Надеюсь, это произойдёт очень нескоро.