«Нам нужна новая перестройка». О научном центре БАС в Омске и импортозамещении

Недавно региональные власти заявили о создании в регионе научного центра по разработке беспилотных авиационных систем. Временно исполняющий обязанности губернатора Омской области Виталий Хоценко рассказал подписчикам своего телеграм-канала, что в Омской области начнут выпускать лёгкие самолёты и учебные тренажёры совместно с индустриальными партнёрами и ведущими вузами. О перспективах этого проекта мы поговорили с Сергеем Сорокиным, пилотом, директором НПК «Индустриальные геодезические системы».

– Сергей, во время интервью мы застали вас в горах Кавказа, и это явно не отпуск. Чему посвящена ваша экспедиция?

– Мы занимаемся высокоточным спутниковым позиционированием, поставили себе задачу разработать все его узлы. Когда в телефоне включаете навигатор, он показывает вам координаты с точностью до 15 метров, а с высокоточным позиционированием – плюс-минус 5 см. Это задача, над которой мы бьёмся. Чтобы это работало, нужны спутники на орбите, наземная инфраструктура, станции. Система ГЛОНАСС – это не только координаты. Вот мы сейчас в экспедиции на базовой станции, она определяет, каков процент содержания водяного пара в атмосфере.

Сергей Сорокин рядом с телескопом, установленным на высоте 3100 метров.

– Из последних новостей: региональной властью объявлено, что в Омске появится научный центр по разработке беспилотных систем. Какими вы видите перспективы этой идеи? Кто именно может потянуть её воплощение? Реально ли вообще сделать Омск центром новой отрасли по производству БАС?

– Да, это вполне реально, но надо понимать, что беспилотники бывают нескольких типов, и степень разработки их у нас разная. Первые – самолётного типа. По ним у нас в Омском политехе есть очень серьёзный задел. Павел Погарский начал работать над этой темой задолго до того, как мы все поняли, что нам нужны беспилотники, ещё лет 15 назад. Мы вместе с ним работали над созданием электролётов на базе ВИСХАГИ, проектного института.

По соотношению «взлётный вес – полезная нагрузка» его устройства находятся в топе, рядом с ведущими разработчиками подобных систем. Но у них высокая себестоимость. Мы к этим беспилотникам разрабатывали электронику, сейчас он использует красноярские комплектующие. Здесь всё готово – просто нужно написать техническое задание и поставить задачу по производству.

Если говорить о квадрокоптерах, то недавно в «Точке кипения – Омск» было обсуждение проектов Танкового института. Они могут добиться хороших результатов, но лет через 5, не раньше. Я знаю практически всех серьёзных разработчиков беспилотников ассоциации «Аэронет» и наблюдал за тем, как они развивались. Цикл разработки – 5 лет, и зрелых команд в Омске я не знаю.

Есть ещё ниша комплектующих для беспилотников – например, те же электродвигатели, контроллеры, аккумуляторы – всё это было импортного производства. И у Погарского, кстати, есть такой собственный электродвигатель, и на момент его производства он был чуть ли не единственным в России.

Я сам пилот двух типов воздушных судов, электронику разрабатываем для беспилотников давно. Высокоточное спутниковое позиционирование – проект, над которым мы работаем, – серьёзно влияет на сферу БАС. Мы тоже можем поучаствовать в производстве – сделать беспилотники более точными, с точностью до сантиметров определять их местонахождение.

Создание высокотехнологичного центра в Омске – идея отличная, и я только рад такой инициативе властей. Но проблема Омска – когда что-то делается внутри вуза, это внутри вуза и остаётся. А как быть тем, кто хочет тоже работать в этой нише? Нужно привлекать всех, а не работать внутри вуза обособленно.

– Военные цели стали триггером для развития отрасли БАС. А какие ещё способы применения считаются перспективными сейчас?

– Боевое применение беспилотников для меня – не основная задача, а вот использование дронов в хозяйстве весьма интересно. Аэрофотосъёмка, сельское хозяйство, поиск людей – вариантов масса. Технологии обычно приходят в военную отрасль, а затем переходят в мирное русло – автоматика на тракторах, беспилотные авто.

– У других регионов есть технопарки – «Иннополис» в Казани, например. Нужен ли такой же для Омска?

– Это для меня больной вопрос, и я его уже не раз обсуждал с властями. У нас в Омске нет инфраструктуры для инновационных проектов в принципе. Когда мы стали первыми резидентами «Сколково» от Омской области, я встречался с чиновниками, пытаясь пробить эту идею. После нескольких безуспешных попыток я понял – для создания инфраструктуры для инновационных проектов нужно беспрецедентное желание власти. Как появился Академгородок в Новосибирске? Это была инициатива и большая работа губернатора. То же самое в Томске. Сейчас в Омске работает хорошая команда, и я готов в неё влиться.

– А как быть с кадрами? Реально ли быстро воспитать поколение пилотов дронов? Да и не только пилоты – есть технари-таланты в стране?

– Сейчас  это будет проблемой, но не для Омска. Было бы где разместиться. Я бываю в технопарке Тюмени – там сидят омичи, в томском «Иннополисе» работают омичи. То есть наши ребята с инновационными проектами разбегаются по другим городам, потому что у нас нет финансирования, инфраструктуры, пространств для работы. Только политех – но в свою базу они никого не пускают. Есть корпоративный технопарк у «Газпромнефти» – но он закрыт для посторонних. Есть химический кластер – но это только слова. Так что была бы инициатива и поддержка, а кадры мы найдём. Есть готовые для разработки темы – хотя бы взять систему высокоточного позиционирования для системы ГЛОНАСС, которую мы создали для всей России. Но внедрить её мы не можем уже 15 лет – никакой поддержки от «Роскосмоса».

В Омске немало предприятий, которые ведут инновационную работу – тот же биомедкластер, где работает «Метромед». У них серьёзные успехи в отрасли. Но все инновационные проекты у нас сами по себе. Хоть взять нас – наземную инфраструктуру для ГЛОНАСС мы сделали, а в Омской области её нет. Мы не можем внедрить её у себя!

– Реально ли импортозаместить все технические решения в области высоких технологий?

– Это нереально, да и не нужно. Невозможно в одиночку импортозаместить микропроцессоры, например. Для мира в этом смысле ситуация патовая – один завод на Тайване, ну ещё два-три, делают микропроцессоры для всей планеты, и расстояние между дорожками 9 нанометров, а мы сможем сделать только 50 нанометров. Для производства микропроцессоров нам нужно оборудование – а его мы точно никогда не сделаем, на его разработку требуются десятки лет. Хотя когда-то мы имели отличные компетенции в нескольких сферах, например, ИТ. В Госдепе США стоял антивирус из России – от Лаборатории Касперского. Есть и другие направления, где наши позиции были сильны.

Заместить невозможно, нужно кооперироваться. Сейчас разделение труда достигло такого уровня, что если ты начинаешь делать сам – ты проигрываешь. По импортозамещению есть немало проблем. С производством средств производства сейчас не всё благополучно – впереди длинный непростой путь, у нас таких производств единицы. Есть проблемы с судовыми двигателями, турбинами…

Но есть и плюсы – раньше мы приходили в «Сколково», и нам говорили – зачем это? Такая технология уже есть! А сейчас нас поддерживают и подгоняют – никто не хочет летать по пачке «Беломора» (старая шутка пилотов, на пачке «Беломора» нарисована карта России. – Прим. ред.). Ведь мы сейчас не производим высокоточных GPS-приёмников в России. Время покажет, насколько у нас получится. Если государству нужно импортозамещение – усилия нужны беспрецедентные. Нужна новая перестройка, ещё жёстче, чем в 90-е.

Автор: Ирина Баландина