Александра Макарова  | Текстовая версия подкаста “Трамплина” «Знай наших!» 

Для тех, кто любит читать, текстовая версия подкаста «Знай наших!» с книжным блогером Александрой Макаровой. 

---

 

– Здравствуйте! Это «Трамплин» с подкастом «Знай наших!». Сегодня у нас Александра Макарова, книжный блогер и организатор книжного клуба. Здравствуйте.

– Здравствуйте.

 

– Поговорим о любимом – о книгах. Я так поняла, что вы такой человек, который очень любит книги, вот прямо очень любит.

– Да, так и есть. Если я захожу в книжный или в библиотеку... невозможно остановить.

 

– То есть вы бумажные книги любите.

– Я люблю бумажные книги, но читаю электронные. Вот такой парадокс.

 

– Я, кстати, тоже. Мне уже удобнее читать электронные. Хотя дочь у меня 15-летняя – она только бумажные предпочитает, что странно.

– У меня дети – младшая, ей семь лет, она читает бумажные: понятно, ей картинки нужны. А старший сын, 13 лет, ему всё равно.

 

– Я говорю: «Слушай, ты меня разоришь на книгах». Потому что иногда мы заходим, нужно купить 6–8 книг, а то и 10. Я: «Давай электронные, они практически вдвое дешевле». Она говорит: «А что я на полку поставлю?».

– Она ещё кинестетик, наверное?

 

– Да, ей важно, что у неё своя библиотека, там книги живут.

– Это понятно.

 

– Казалось бы, подростки. Говорят, что они не читают. Нет, немножко некоторые читают, наверное.

– Читают, и не так мало, оказывается.

 

– Давайте начнём тогда с клуба. Как появился клуб?

– Я с 2014 года писала рецензии на книги...

 

– Рецензии писали – как бы по зову души?

– По зову души, да. Читала – и как-то рвалось у меня, хотелось поделиться с народом. И в 2016 году я создала свою группу «Влюблённые в книги». Кстати, потом мне сказали, что есть книга, которая называется «Влюблённые в книги чего-то там...». Так вот, я группу назвала раньше, чем узнала про эту книгу.

 

– Так бывает.

– Да, совпадение. И потом люди писали комментарии, просили скинуть книжки...

 

– Пересекались.

– Да, и какие-то разговоры у нас были. Плюс я заметила, что в разговорах с друзьями, с родственниками у меня всё время: «А я вот читала книгу!..». Они говорят про какие-то современные вещи, про свои какие-то переживания, а я сразу вспоминаю что-то из литературы, и мы переходим к ней. И мне подруги говорят: «Чего ты не соберёшь книжный клуб?». Но я – наверное года три – не решалась.

 

– Страшно было?

– Да. Мне казалось, что, во-первых, никому это не надо...

 

– Никто не придёт.

– Да. Никому не нужно, никто не придёт, я сама в своём мирке варюсь – и надо так дальше. Но потом что-то меня стукнуло – и я решила: всё, сейчас или никогда!

 

– Кинули клич?

– Да. Пришло, я не помню сколько, человек 15 или 16 – сразу на первую встречу, причём в основном незнакомые. И мы так хорошо поговорили! Как-то так вдохновляюще. Я такие лица увидела, такие глаза, в которых блеск – и поняла, что это надо не только мне.

 

– Тематические дни – как вы это делаете? Посвящено одной книге? Как вы выбираете тему для заседаний?

– У нас есть три вида: есть конкретная книга, которую мы читаем, например, 4 июня мы читаем «Мадам Бовари». Народ предложил, я сама её не читала, сейчас в процессе. Бывают обширные темы, например, современная русская литература.

 

– Глобальные.

– Да. Вот в это воскресенье у нас будет тема – книги для отпуска. Чего люди берут с собой в отпуск. Придём, будем делиться.

 

– Однажды я брала с собой в отпуск Юнга. Надо мной смеялись: «Ну ты выбрала чтение для отпуска!».

– У нас была однажды тема – книга как лекарство. И женщины рассказывали, как они читают детективы, в которых кровища, маньяки и всё такое.

 

– Детективы, кстати, вполне себе чтиво для отпуска.

– Да. И это настолько показывает, с одной стороны, разность вкусов, а с другой – какую-то нашу общую страсть.

И третья тема – это автор. Мы берём, например, Куприна или Достоевского...

 

– Ремарка?

– Да, Ремарка в последний раз. И говорим об авторе, о разных его книгах. Не обязательно читать все, можно прочитать одну, можно вообще не читать, а прийти и послушать, понять – вообще мой автор или не мой.

 

– Вот, кстати, о Ремарке. Ругали Ремарка, говорили, что плохой писатель...

– Началось с того, что народ начал очень активно выражать свои восторги: гений, какие афоризмы, как я всю жизнь возвращаюсь к его каким-то метким фразам. А я сижу – я его читала в 25 лет в последний раз и была в восторге – сейчас перечитала.

 

– Я, кстати, не перечитывала. Читала, когда мне тоже было лет 25 – и больше всего мне нравится «Чёрный обелиск».

– Мне тоже.

 

– Я с него начала, собственно. Потом я пришла, помню, на почту, это были 90-е, и смотрю – там стоит шеститомник Ремарка. Я его, конечно, радостно схватила и перечитала это всё, потом у меня дочь старшая читала. У Ремарка в общем в конце все умирают – либо от туберкулёза, либо ещё по каким-то там очень драматическим причинам. Если говорить о грусти, это вот Ремарк. Хотя, конечно, юмор у него довольно забавный.

– Особенно в «Чёрном обелиске». И я сижу – все восторгаются, а я думаю: говорить или нет? Мне было невыносимо скучно читать его сейчас.

 

– Сейчас.

– Да. Казалось, что это какой-то набор сплошных банальностей, клише, такое максималистское подростковое отношение к жизни. И когда я это проговорила, оказалось, что среди участников нашлись те, кто не читал Ремарка в молодости и читают сейчас. Они говорят: «А чего вы в нём нашли? Это скучно, это как-то невыразительно, это непонятно». 50 на 50 разделились наши взгляды, но меня всегда греет, что мы даже при каких-то полярных мнениях – на какой-то одной волне, мы находим общие точки и бесконфликтно разговариваем.

 

– Хотя было бы забавно, мне кажется. Драка в клубе по поводу Ремарка!

– У нас по поводу «Дориана Грея» была не то что драка, но прямо серьёзные баталии. Как обычно – разговор о книгах это же не разговор о книгах, это разговор о жизни, о своём, о том, что болит. И тема отцов и детей, тема того, что «молодёжь пошла не та» – у нас обычно возникает. На «Дориане Грее» это особенно было ярко, и были очень разного возраста участники – были девушки 17–18 лет и были взрослые тётеньки, дяденьки...

 

– Дяденьки всё-таки есть? Потому что я видела одну фотографию – у вас там одни женщины.

– Вот в последний раз у нас были одни женщины, на Ремарке было очень печально, потому что хотелось услышать мужчин.

 

– Мужское мнение. Потому что всё-таки Ремарк – это товарищество, как раз эта тема.

– Да.

 

– Может быть, потому что мы женщины, поэтому он не очень? Всё-таки хотелось бы услышать, как мужчинам.

– Я мужчин заочно спрашивала, читали ли. И те, кто читали его в молодости, по-прежнему его любят, потому что это такой возврат в свою собственную юность. И за это они его очень ценят. И за книгу «Три товарища», конечно.

Мужчины у нас есть, ходят. Человека 3–4, бывает 2, и это всегда очень радостно и очень разбавляет наш такой женский междусобойчик.

 

– Да, конечно.

– Мы такие всегда эмоциональные – восхищённые или наоборот – а мужчины другие.

 

– Не знаю... А вот на «Мадам Бовари» придут ли мужчины?

– А посмотрим. Может быть. У нас была тема женской литературы – и у нас были мужчины.

 

– Да?!

– И очень интересные мысли высказывали по поводу темы.

 

– А женская литература – это какая?

– Вот мы и выясняли, есть ли вообще такое понятие.

 

– И что? К чему вы пришли, к каким выводам?

– У всех разные мнения на этот счёт, но я думаю, что хорошая литература не имеет гендера.

 

– Мне тоже так кажется.

– Есть более, что ли, девочковая такая...

 

– Например, Франсуаза Саган, вот она, наверное, девочковая.

– Да. Не представляю, чтобы её мужчины читали.

 

– Да. Но и взрослые женщины, наверное, тоже. Мне кажется, это для юных.

– Соглашусь. Или Джин Уэбстер, племянница Марка Твена, у которой есть книги «Длинноногий дядюшка», «Милый недруг». Они такие вот про девичьи мечты в американском колледже начала ХХ века, милые такие книги, но тоже не очень их представляю в мужских руках. Хотя, может быть.

 

– Всё-таки есть женская литература немножко.

– Есть, но она всегда почему-то с таким знаком «недо».

 

– Понятно. Наверное, это культурный контекст.

– Наверное. И, кстати, Ремарк – редкий писатель, который очень подходит и женщинам – юным, наверное, женщинам, – и мужчинам.

 

– Да. «Триумфальная арка» – в общем, такое. Хотя мне кажется, если говорить об актуальности и неактуальности Ремарка, – в последний год после известных событий стали очень часто вспоминать именно Ремарка. Я даже тоже написала пост, что сейчас у нас общество поделилось на две части, и для одних будет очень популярна (для тех, кто уехал) «Триумфальная арка», а для тех, кто остался – «Чёрный обелиск».

– А для всех – «На Западном фронте без перемен».

 

– Да. Фильм вы видели, который вышел?

– Нет. Я боюсь его смотреть.

 

– А я посмотрела. Очень сильное кино. Поэтому не знаю, видите, приходит время – и утраченная актуальность вдруг встаёт в полный рост.

– Так у меня с «Тихим Доном» было. Я его прочитала в 2019 году, и меня обуял ужас по поводу того, что природа человека не меняется.

 

– Не меняется. Это, кстати, самое страшное разочарование этого года – то, что люди не меняются. И люди везде одинаковы – в этих своих не лучших проявлениях.

– А с другой стороны – это и надежду тоже даёт. Есть у антрополога Дробышевского мысль, что именно благодаря нашей эмпатии и тому, что мы добры друг к другу, мы выжили как вид.

 

– Homo sapiens? Да, наверное. Но, может быть, из-за этого и погибнем. Весёленький вывод такой.

Теперь к русской классической литературе. Начнём с классики. Любите ли вы классику? Именно классическую русскую литературу, ту, которую мы учили на уроках литературы в школе.

– Уже сейчас, перечитывая в трезвом уме и светлой памяти всё, что мы читали в школе, – конечно, воспринимается совсем по-другому. Тот же Грибоедов. Я его читала в последний раз в 9 классе или когда мы его проходили. Недавно мы брали его на обсуждение, и это настолько круто оказалось! Настолько свежо, актуально – и просто наша речь, оказывается, вся пронизана Грибоедовым, и я как-то не отдавала себе в этом отчёт. Потом я перечитала Горького – «Детство» – и тоже была в полном восторге, потому что язык, образы, то, как это всё написано, – гениальная просто книга. На Толстого посмотрела по-другому, на Достоевского. Достоевского, кстати, думала, что не люблю, думала, что он мрачный.

 

– У него потрясающее чувство юмора. Из «Братьев Карамазовых» я до сих пор вспоминаю вот эту вот фразу: «невиннейший из пятидесятилетних младенцев». Господи, вот как это вообще возможно! Насколько человек понимал психологию, да? Ведь об инфантилизме мужчин можно слагать легенды. И такое тонкое наблюдение.

– Одной фразой. Я прочитала сначала его первую книгу, забыла, как она называется, надо же. И потом прочитала сразу же «Записки из Мёртвого дома» – и увидела вот этот вот прогресс невероятный.

 

– Писательского мастерства?

– Да. Как раз между этими книгами он побывал в Омске на каторге. И видно через этот вот путь, как он это прошёл и что-то внутри у него произошло, какие-то невероятные сдвиги, какой-то гуманизм, не знаю, какого уровня вообще.

 

– Человек, способный к рефлексии, я думаю. Когда переосмысливает происходящее с собой, с теми, кто вокруг. Он может делать такие глубокие выводы.

– К рефлексии и к очень чувствительному восприятию других людей. Насколько он на этих каторжников смотрел какими-то глазами нечеловеческими, какими-то над, и внутрь. И после этой книги – это, наверное, сейчас самая любимая книга у Достоевского, «Записки из Мёртвого дома» – я поменяла своё отношение, в общем – гениальный человек. И не только как писатель, но и как человек – великий, на мой взгляд.

 

– Что вы думаете об уроках литературы, которые в основном основаны на классике, несмотря на то, что сейчас уже есть и современные русские писатели, и зарубежные, которые ближе были бы для понимания школьников, подростков нынешних, детей...

– «Гарри Поттер»?

 

– Не обязательно «Гарри Поттер». На самом деле у скандинавских писателей очень много очень важных книг для детей – о важном, о жизни, о смерти, о старости, о взаимоотношениях, о потерях, которые, мне кажется, откликнулись бы. К чему, собственно, мысль – я к тому, что сегодня очень многие взрослые сетуют на то, что дети не читают. Оставим за рамками то, что и взрослые не читают. Потому что недавно я встретила взрослого человека, который с гордостью заявил... я спросила его, это было связано с бизнесом, вернее, это был риторический вопрос, я была уверена, что он читал «Антихрупкость» Нассима Талеба, потому что все, кто занимается бизнесом, предпринимательством, мне кажется, все читали Талеба – и «Чёрного лебедя», и «Антихрупкость». На что он мне гордо заявил: «Я вообще ничего не читаю!».

Возвращаясь к детям. Чтобы ребёнок полюбил читать – подходит ли для этого русская литература? Для современных детей.

– Я думаю, что любая литература подходит, если рядом учитель.

 

– Хороший.

– Хороший, любящий детей, любящий своё дело учитель. Мне повезло с таким учителем, у меня была такая учительница литературы, что я помню многие уроки до сих пор. Но при этом не все из нашего класса стали читать.

 

– То есть дело не только в этом, наверное.

– Дело и во внутренних свойствах личности: я не думаю, что все люди могут хотеть читать и должны хотеть читать. Вообще не думаю, что это такая панацея и что-то обязательное для развития личности – я про художественную литературу.

 

– Да, кстати. Потому что один из довольно популярных блогеров тоже недавно писал как раз про художественную литературу. Говорит – я смело выхожу с открытым забралом и заявляю, что художественная литература на самом деле никого не делает лучше, не может ничему взять и научить. Это время, которое отдаётся человеку в удовольствие.

– Не со всем я согласна.

 

– То есть я к тому, что есть масса людей, которые читали хорошие книги, но это никак не сказалось на них.

– Да. «Вследствие» – не значит «обязательно».

 

– Не слишком ли преувеличена степень воздействия, влияния художественной литературы на душу человека?

– Тут же вопрос, как читать, что читать. Если читать просто для убивания времени – и что именно при этом – лёгкие, легковесные истории, то это просто развлечение, тоже, кстати, неплохо. Я думаю, что иногда полезно снять стресс вот таким способом. Я сама так не делаю, мне просто такое неинтересно читать, но знаю людей, которые это тоже читают и нисколько не осуждаю их.

А по поводу того, делает лучше или нет, тут столько много факторов в развитии личности... Я думаю, что лет до 16, наверное, хорошо бы читать художественную литературу для развития воображения, для развития эмпатии.

 

– Понимания, как строятся отношения, какими бывают отношения.

– Да. И понимания, что человек не поменялся, и что было до, что будет, может быть, после, какие люди вообще живут на земле – вот для этого хорошо читать литературу. И, кстати, для меня, наверное, в этом смысле много дали книги о странах – и они не художественные. Такие, как «Сакура и дуб».

 

– «Сакуру и дуб» Всеволода Овчинникова я тоже читала. Прекрасная вещь.

– Да. Или «Неизвестный Китай» Куликова, или «Ирландский дневник» Генриха Бёлля.

 

– Пётр Вайль?

– Да, Пётр Вайль. «Гений места», недавно читала.

 

– Тоже прочитала.

– Вот такие книги, которые показывают, какие мы сильно разные и какие мы сильно одинаковые – они очень много дают, мне кажется. Но тоже – при вдумчивом чтении. Я почему стала рецензии писать? Не только для того, чтобы делиться с людьми, а я увидела, что если я не написала рецензию, то у меня книжка как будто мимо прошла.

 

– Закрепить, да?

– Да, как будто я её «не переварила», что ли. И часто, когда я пишу рецензии, то понимаю смысл книги глубже и по-новому – когда уже написала рецензию. И если я так вдумчиво читаю, а когда я читаю, то понимаю – мне надо написать рецензию...

 

– Понятно. Заметки делаете?

– Да, делаю. В электронной книге это очень удобно.

 

– Кстати, возвращаясь к моей дочери, которая читает бумажные книги – она всё время покупает вот эти закладочки цветные, и у неё их там целая куча.

– Это здорово. Это тоже, значит, она внимание держит. Если она ставит вот эти все штуки, значит, читает вдумчиво.

 

– Да. Такие люди. Если говорить о зарубежной литературе, кого читаете?

– Фаулза, Фоера.

 

– Фаулза – да, тоже читала.

– Читаю китайскую литературу. Юй Хуа, есть такой автор.

 

– Современный?

– Современный автор, у него несколько книг. Есть большой роман «Братья» – такой очень провокационный, очень необычный для нашего русского взгляда. Там много жести такой, прямо вот жести, много физиологического.

 

– Культурные особенности.

– Я прочитала эту книгу, посмотрела лекцию про эту книгу от человека, который хорошо знает Китай – чтобы понять, что имел в виду автор. Не просто сюжет чтобы.

 

– Контекст важен.

– Контекст понять, какие-то там поговорки, какие-то есть тонкости, которые просто... Я не в этом культурном слое нахожусь, не могу увидеть. И это тоже немножко открывает завесу над тем, какие разные отношения, какое разное мировоззрение, какое разное мировосприятие у нас и у китайцев, например. И что, оказывается, так можно! То есть мы привыкли к какому-то определённому отношению к жизни, к смерти, к любви, к сексу.

 

– Культурные коды, да.

– А читаешь про Японию или про Китай, а там вообще другое. И это тоже открывает иногда глаза на какие-то вещи.

 

– Поскольку вы читаете электронные книги, но ходите в книжные магазины, что вы там делаете?

– Я иногда покупаю бумажные книги. И часто я читаю в электронном виде книгу и потом, если она мне сильно понравилась...

 

– То берёте бумажную.

– Да. Чтобы она у меня на полочке стояла.

 

– Большая библиотека у вас?

– Не очень большая. Но ставить некуда, поэтому электронная книга – спасение.

 

– Да, да.

– Я не представляю, сколько бы у меня было заставлено. Плюс я очень много бросаю книг: читаю, начинаю и не дочитываю.

 

– Я, кстати, тоже стала так делать.

– Это тоже наверняка достижение последних лет.

 

– Да. Потому что – как так: не дочитать книгу!

– И не доесть еду в тарелке.

 

– И не доесть еду, и книжку не дочитать. Я сейчас и со спектаклей ухожу, если мне не нравится.

– Это вообще круто. Я ещё не дошла до такого.

 

– А я ухожу. Я, конечно, жду антракта, но если нет – не буду сидеть.

– А, да, у меня один раз был такой опыт – уйти со спектакля. Это прямо достижение.

 

– Освобождение. Чувствуешь себя свободным человеком. Какие книги вы бросаете?

– Если есть ощущение плоскости...

 

– Можете назвать какие-то, которые не дочитали?

– Надо вспомнить. Катишонок, «Жили-были старик со старухой». Мне очень её нахвалили, но я не смогла её дослушать – я слушаю ещё, кстати, часто.

– А я не могу слушать книги.

– Я сначала не могла, а сейчас смогла. Надо найти хорошего чтеца.

 

– Да, голос. Это очень важно. Я тоже, помню, Лескова купила и думаю: сейчас переслушаю. И как только я услышала первое – и всё, нет.

– У меня знаете с чего пошла любовь к аудио? С Чернышевского, со «Что делать?».

 

– Ничего себе!

– Народ предложил обсуждать на книжном клубе. И сказали, что очень классно читает Броневой. И вот в исполнении Броневого – я ещё представляла его роль в «Формуле любви», где он врач – и как будто бы вот он читает. Это просто песня была! Чернышевский мне зашёл именно с помощью Броневого, и после этого я в эту тему сильно погрузилась и много слушаю.

 

– На самом деле это, конечно, выход из положения – это время, когда ты занят чем-то руками...

– Борщ варишь, окна моешь.

 

– Борщ варишь, да-да, и слушаешь. Тоже верно.

Теперь тема детей. У вас двое детей – 13 и 7.

– Да.

 

– И по-разному складываются отношения с чтением. Расскажите об этом.

– Старший сын не сильно проявлял любовь к книгам – сам. Я ему читала, конечно, в детстве очень много. У нас, кстати, детских книг большая библиотека. А сам он как-то: «Не хочу, не нравится». И я начала ему читать «Гарри Поттера», как-то так сделала, что – ну, дальше не могу. Смотрю – взял. Первый раз взял, второй. Потом говорит: «Всё, давай мне всего». И он прочитал, наверное, за 2 месяца лет в 9 всего «Гарри Поттера». Так его увлекало, приходилось даже останавливать: ну хватит уже, иди гуляй на улицу, брось книгу. Но после «Гарри Поттера» его ничего так не увлекает. Это минус такой увлекательной книжки, что по сравнению с ней всё остальное кажется не таким.

 

– Я могу сказать по опыту со старшей дочерью – она тоже не читала, но она тогда лет в 14, наверное, прочитала тоже «Гарри Поттера», потом долго не читала, а потом начала читать – русскую классику, Достоевского, Толстого, Гончарова. Я к тому, что не проходит даром вот этот «Гарри Поттер».

– Может быть, выстрелит как-то позже. Но пока... У него тоже хороший учитель литературы, но...

 

– Всё равно нет.

– Мне кажется, его сильно сбивает вот это современное гаджетное мелькание.

 

– У меня было такое опасение по поводу дочери, потому что она – ей сейчас 15 – тоже с телефоном. Но вижу, что не мешает на самом деле.

– Егор тоже иногда слушает аудиокниги, Жюля Верна он послушал почти всего. Иногда ему подсовываю что-то вроде «Сына полка». Но это надо прямо поработать, чтобы он начал такое слушать. Но когда втягивается – ему нравится.

 

– Если хорошо излагает, если рассказчик хороший, голос – то да. А с младшей как?

– А у младшей вообще какая-то – мне даже кажется патологическая – любовь к книгам. Она в 4 года сама научилась читать, я её не учила. Она сама все буквы выучила – по азбуке. Сначала я обратила внимание на то, что она читает на улице все вывески, а потом дома начала читать. И писать сама начала. Сейчас она регулярно может засесть – и читать. Но она такой ребёнок подвижный, поэтому всё не длится слишком долго. Но у неё – любовь к слову, она часто спрашивает, как пишутся слова. В 6 лет она, например, так.

 

– А у вас образование какое?

– У меня образование психологическое, я не филолог.

 

– Не филолог.

– Нет. Никогда даже мысли не было поступать на филфак. Хотя я всю жизнь – с раннего детства – очень любила читать. Вот такой парадокс.

 

– Тогда вопрос как к читающему и любящему читать психологу – есть ли действительно психотерапевтический эффект у книг?

– Конечно. Мне кажется, у художественной литературы часто эффект больший, чем у литературы такой популярной психологической.

 

– Нон-фикшн.

– Как стать богатой, счастливой, красивой и тому подобное.

 

– Есть для вас какие-то примеры книг, которые обладают таким воздействием?

– Да. Есть класс книг, которые очень поднимают, что ли, расправляют – это книги о силе духа человека. Это «Жизнь – сапожок непарный» Петкевич, например, или «Крутой маршрут» Гинзбург – где люди...

 

– Преодолевают.

– Это не художественная литература, а мемуарная, но там есть элементы художественной. Женщины, которые попали в лагерь, пишут о своей жизни, о том, как они выстояли в непростых ситуациях.

Есть книги, которые, наверное, прочитаны мною в каком-то определённом состоянии или периоде жизни, и это такое совпадение, которое тоже даёт психотерапевтический эффект. Одна из таких книг, одна из любимых книг – «Дар дождя», это про Малайю. Сейчас Малайзия, а тогда была Малайя, период Второй мировой войны. Тан Тван Энг автор. И вот это – об отношениях с жизнью, об отношениях со смертью, такой восточный взгляд. Там они встречаются западный и восточный, и через вот этот вот конфликт, через такое противопоставление раскрывается какой-то более широкий мир, чем я себе представляла до этого. Я часто, кстати, в рецензиях пишу, что это – психотерапевтические книги.

Кстати, есть автор – одна из моих любимых – писательница, американка, у неё есть книга «Оливия Киттеридж».

 

– Да, прекрасная книга! Я прочитала её не так давно. Но сначала я посмотрела сериал.

– Сериал, кстати, тоже неплох.

 

– Тоже прекрасный.

– Он как-то настроение передаёт здорово.

 

– И книга хороша.

– Вот мне кажется, что она тоже какая-то терапевтичная, она про тихое такое принятие. Положить руку на грудь другому человеку, услышать, как бьётся его сердце.

 

– Кстати, Бакман тоже. «Вторая жизнь Уве», «Бабушка...»

– «Бабушка велела кланяться...»

 

– Да. Они ведь тоже такие. Причём, если «Вторая жизнь Уве» – хотя дочь у меня тоже её прочитала – такая больше для взрослых людей, то «Бабушка велела кланяться...», мне кажется, как раз очень терапевтическая для подростков и детей.

– Да, я согласна.

 

– Это к вопросу о том, почему наши школьные уроки проходят мимо прекрасной современной литературы, в том числе зарубежной.

– Да они мимо нашей прекрасной проходят.

 

– И нашей, да.

– Есть книга, я о ней вообще не знала, мне рассказали о ней на книжном клубе. Кстати, с книжного клуба я уношу кучу литературы, о которой прежде не знала и которую для себя открываю. Так вот, книга называется «Матерь человеческая», автор – Закруткин. Совсем маленькая повесть, её если в аудиоформате слушать, там два часа, даже меньше. Её великолепно читает Тараторкин, очень советую. Почему её нет в школьной программе, я не знаю. Это просто какое-то гениальное, на мой взгляд, произведение. Оно тоже круче всяких тренингов, марафонов женских. Оно про истинную, глубинную женственность, про материнство, про любовь к людям. Там дело происходит во время Великой Отечественной войны, женщина беременная остаётся на хуторе одна, всех угоняют в немецкий лагерь. Как она живёт эту зиму, как она спасает всех вокруг себя... Это так непафосно написано, без какого-то «эгегей!», как-то тихо, просто и по-настоящему. Я вообще не плачу обычно, но тут просто слушала, шла по улице и не могла сдержаться. Очень рекомендую эту книгу, она великолепна.

 

– Вы в своём блоге даёте рекомендации и какие-то подборки книг, которые must read?

– Да, даю подборки – регулярно, на разные темы. Например, «книги при депрессии», «женщины о женщинах» или «книги, которые хорошо читать в холода». После книжного клуба – если обсуждаем тему какую-то – у меня всегда большой список книг, о чём мы говорили, о каких книгах. Будет после воскресенья большой список книг для отпуска.

 

– Здорово. Я хочу сказать вам спасибо, что вы нашли время, пришли к нам поговорить. В общем, я думаю, что обращусь к нашим слушателям, зрителям – а давайте-ка приходите в клуб, читайте книги.

– Приходите, буду рада.

 

– Спасибо.

– Спасибо.

 

Беседовала Елена Мельниченко

 

---