Омск-2040: все идёт по плану

Предсказывать будущее уже не в тренде. Теперь будущее планируют, составляя математические модели и генеральные планы. Именно таким образом распланировали будущее Омска на ближайшие 20 лет Институт территориального планирования «Град» и его руководитель Илья Бальцер.

– Илья, вы придумали новый план, по которому будет развиваться Омск?

– Не совсем так. Тут нужно сделать оговорку: это не план в смысле последовательности действий, а наше видение того, каким город должен стать через 20 лет. Генеральные планы пришли к нам из Союза, и там это работало совсем по-другому – государство владело всей землей, недвижимостью, было единственным застройщиком, коммунальным оператором… Государство командовало, что нужно построить и где – согласно нормативам. Тогда к планам добавляли план реализации, и государственные компании на госземле на госденьги всё это строили.

Сейчас так не работает. Генплан сегодня – это нормативный документ, который ограничивает возможности использования территорий для соблюдения баланса интересов. Поэтому он не будет выполнен полностью никогда – ни через 20, ни через 100 лет. У него задача не та, у него нет задачи быть выполненным. У него задача распланировать город так, чтобы все мы получали те блага, которые нам положены, чтобы у нас была возможность пользоваться дорогами, горячей водой и прочим. Формально генеральный план рассчитывается на 20 лет, до 2040 года.

– На основе какой информации составляется генплан?

– При разработке генплана процентов 40 трудозатрат уходит на то, чтобы собрать статистические данные. Данные о землепользовании, инженерных сетях, дополнительные исследования о транспортном потоке, социологические исследования, статистика Росстата, статистика профильных ведомств. Мы опрашивали людей на улицах, консультировались с экспертами, предлагали омичам интерактивную карту города, где они могли оставлять свои пожелания, встречались с жителями для совместного проектирования.

Сейчас мы говорим о полицентричных городах, в которых не может быть единого центра.

Собрали данные о том, что у нас есть сегодня, – и у нас получилось что-то типа профессионального 2ГИСа. К тому же за несколько лет до этого мы проводили работу по мастер-плану города (неформальному плану), где у нас было большое исследование именно по пожеланиям омичей.

– По какому пути развития пойдёт Омск и какими темпами будет развиваться? Тюмень сейчас активно идёт вперёд, сможем ли мы догнать главные города Сибири?

– Все зависит от экономики. Для Тюмени тоже мы делали генплан, и да, темпы развития там просто космические. Если в городе удастся изменить экономическую ситуацию, он будет развиваться. Чтобы росло жилищное строительство, нужно, чтобы у людей были другие доходы и возможности. Если таких людей в городе мало, застройщик не зайдёт в город – ему это не интересно.

С промышленностью по-другому – её развитие зависит от количества заказов. Сейчас наш омский ВПК рапортует о бешеном росте заказов, это должно стать драйвером нашей экономики. С нефтехимией у нас всегда всё было хорошо. Чем больше таких основополагающих секторов будут развиваться, тем больше шансов у экономики в общем.

– Что будет с Левым берегом? Станет ли он «городом в городе»?

– Всё может быть. В советское время действовала парадигма индустриального города – Омск по ней и выстроен. Это значит, есть три основные функции: производства, жизни и административно-культурная. Человек живёт в спальном районе, ездит на работу на завод, в центр ездит в магазин или в театр. И снова – в советское время это работало, сейчас нет, сейчас мы говорим о полицентричных городах, в которых не может быть единого центра.

На Левом берегу будут развиваться места приложения труда: предприятия, офисные центры, и это будет удобно. Ковид научил всех работать из дома, и это снизило нагрузку на транспорт, но главное, что это открыло нам город как место нахождения, а не место транзита. Я живу в квартире, работаю на заводе, а то, что между – мне не интересно. Когда город переходит в режим пешего восприятия, это становится куда интереснее. Так что перестройка городской структуры неизбежна.

– Дело с Фёдоровкой вроде сдвинулось с мертвой точки. Что тогда будет с огромными площадями, которые сейчас занимает Омск Центральный?

– Когда будет вынос аэропорта, случится глобальная перестройка. Мне лично очень нравится, что аэропорт у нас в центре – это удобно, но небезопасно и неэффективно: использовать такие площади под лётное поле. Но переезд произойдет, рано или поздно.

Аэропорт отсекает от города старый Кировск. Главная магистраль Левобережья – проспект Комарова, она должна пройти через аэропорт и связать наконец Левый берег. Под неё оставлено место по всей длине, удалось уберечь от застройки большие площади. Почему её не строят? Потому что пока она упирается в аэропорт, она бессмысленна. По всем планам улица 70 лет Октября – дублёр Комарова. Когда аэропорт переедет из центра, от него останутся огромные площади.

В своём плане мы оставили аэропорт на месте, так как это объект федерального значения, и администрация Омска не может принять решение о переносе. Но в дополнительных материалах к генплану мы предлагаем проект благоустройства этой территории – большие зелёные зоны, жилые кварталы. И я бы хотел надеяться, что рано или поздно территория аэропорта станет для нас чем-то особенным.

– Будет ли застраиваться центр – например, улица Бударина? Есть и исторические здания, которые давно требуют реконструкции, – есть ли такие планы?

– Историческую часть нужно максимально сохранить. Но тут немало проблем. Если про Бударина – то там невообразимый клубок землепользования, это частная земля и владельцев там десятки. Наша 30-летняя бедность нам помогла сохранить исторический центр – просто никому не было выгодно это застроить. Я поддерживаю проект Асадова застройки ТЭЦ-1. Здание не закрывает пространство, там выдержана высотность и по стилистике оно вписывается. Пустырь хуже. Многие эксперты говорят – тут должен быть сквер, и я с ними согласен. Но если это нельзя реализовать, надо дать застройщику построить здание, которое украсит город. Здания в историческом центре должны гармонировать и по высотности в том числе. Архитекторы же не любят такие проекты – им нужно показать свое «Я». Всегда приводят в пример «Пьяный дом» в Праге. Но ведь это только один дом на всю Прагу! Мне в этом отношении нравится дом на Жукова, 101, где располагается «Спортмастер». 3 этапа здания, 3 разных архитектора – абсолютно разные здания получились.

– Будут ли меняться развязки, появятся ли мосты, расширят ли дороги?

– Генпланом предусмотрено 2 моста через Иртыш. Один – рабочее название Коммунальный – в районе ДСК-2 Нефтяники, и строительство нового автомоста параллельно действующему железнодорожному мосту. Мы предлагаем ряд мостов через Омь, в районе Рыбного рынка, и два пешеходных моста в центре – в устье и с Карла Либкнехта к «Триумфу». Мой любимый – это мост у Рыбного рынка.

Важно воспринимать город как единую систему. Давайте впадём в романтику и назовём дороги кровеносной системой – по сосудам разносятся питательные вещества, а когда образуется тромб, страдает весь организм. Поэтому мы разработали математическую модель транспортных потоков Омска. Мы взяли все данные о рабочих местах, количестве проживающих в отдельных районах и составили модель, которая прогнозирует, как, куда и как часто будут перемещаться люди.

Так вот, мост через Рыбный рынок даёт самый мощный результат для разгрузки дорог. Он забирает на себя даже часть потока через Красный Путь! Сейчас, чтобы доехать с Московки в Нефтяники, нужно ехать по Красному Пути. Но если у нас появится объездная связь, у нас разгружается центр: Масленникова, Богдана Хмельницкого. По оценкам того времени, мост через Иртыш стоил около 20 миллиардов, через Омь – около полутора миллиардов.

– Что вы предлагаете, чтобы увеличить пропускную способность дорог?

– Основное наше предложение по общественному транспорту – это развитие трамвайной сети. В городе обязательно появятся платные парковки, ограничения проезда грузового транспорта. Количество автомобилей нарастает настолько, что никакой город их не сможет вместить. Показатель автомобилизации у нас ниже, чем по стране, но он растёт. Значит, начнутся процессы ограничения права пользования автомобилем.

В Москве, например, в центре только платные парковки. В других странах есть свои забавные способы – например, вы можете заезжать в центр города в чётные дни, если у вас номер заканчивается на чётную цифру. В Китае автомобильные номера разыгрывают на аукционах. В покупке авто вас никто не ограничивает, но ежегодно администрация выставляет ограниченное количество номеров на аукцион – цена номера взлетает в разы. Мне очень нравится японская практика – в Японии вы не имеете права владеть автомобилем, не имея места хранения авто. Рядом с правами нужно держать документ о собственности на гараж или договор аренды парковки. Закон не обязан предоставлять вам парковочное место.

Вот ещё – в министерстве транспорта РФ сейчас рассматривается законопроект, по которому налог на автомобиль будет рассчитываться по месту пробега. Если вы ездите по центру – будете платить большой налог. Так что общественный транспорт – наше всё.

– О метро мы уже не говорим?

– Если бы на Омск свалилась куча денег и её было бы категорически некуда девать, я бы первый сказал: копаем метро. В Омске метро неэффективно. Проект метрополитена в Омске появился с 1978 года, когда разрабатывался генплан 78-го года. Тогда к 2000 году планировалось проживание в городе 2,5 млн человек, крупное промышленное строительство, новый городской центр в южной части города – примерно где посёлок Светлый сейчас. Предполагалось строительство и трёх веток метрополитена. Метро – та самая индустриальная парадигма. Есть завод, есть спальный район, и нам каждое утро нужно привезти людей на завод, а потом отвезти обратно. Вообще в советское время была суперэффективная схема городского транспорта – он ходил по часам, а не по интервалам. Все маршруты были согласованы с предприятиями – «мне нужно, чтобы в 8 утра 500 человек приехало на завод». Сейчас это не работает. Чтобы понять закономерности движения людей, мы даже пытались отследить людей по сотовым телефонам. Был такой опыт в Тюмени, мы заказали у сотовых операторов план передвижения всех жителей города и убедились – никакой системы в них нет. Метро сейчас нужно высокоплотным городам, у которых мало места для застройки на земле, им приходится закапываться. Так рентабельнее – рядом с каждой станцией много пользователей. Омск крайне низкоплотный город. Если сравнить его с Тюменью или Красноярском – у нас число людей на квадратный метр меньше. У нас есть возможность строить по земле, и это будет дешевле.

– Что сможет заменить метро по эффективности?

– Можно пойти по пути Волгоградского метротрама – у них тоже копали метро, и линия была больше, чем в Омске. И теперь, где есть линия – там используется подземный тоннель, а где удобнее ехать по улице – трамвай. Можно было бы и в Омске запустить первую линию – с Левого берега до Волгоградской. В своё время трамваи с Левого берега убрали, это было большой ошибкой, я считаю. С него можно начать возрождение трамвая в Омске – тем более тут много новых жителей и нового строительства.

– Омск станет снова городом-садом? Есть ли место в плане зелёным посадкам? Как насчёт скверов и парков?

– Парков и скверов в городе не хватает. Омск проходит по показателям озеленения, но это за счёт крупных массивов. Как считается показатель: берётся количество жителей и количество всех зелёных насаждений. Это как анекдот с мясом и капустой – а вместе мы едим голубцы. Есть у нас Парк Победы. Насколько от этого лучше жить жителям Московки? Парков и скверов не хватает именно в шаговой доступности.

Во многом мы разгребаем ошибки сумасшедшей приватизации. Я как предприниматель должен быть за частную собственность, но как руководитель ИТП «Град» считаю, что сначала нужно было распланировать, а потом отдавать объекты в рынок. Главная проблема сейчас – найти земельный участок. Сажать деревьев в разы нужно больше. Нужны свои питомники, сотрудники, которые будут там работать, территория под питомники. Нужны деньги в первую очередь.

Давно общался на эту тему с коллегами из США. Говорю: «У нас бесполезно что-то сажать, обязательно вытопчут!» На что они мне: «У нас та же история».

Сейчас мы пытаемся вовлекать жителей – сначала идёт инициатива горожан, а потом финансирование и благоустройство. Ждать, что кто-то к нам прилетит в голубом вертолёте и всё изменит – бесполезно. Надо перевоспитываться всем вместе. По проекту у нас очень много зелёных насаждений.

– Есть ли место в плане проекту набережной, «не хуже, чем в Дубае», которую нам обещали?

– В плане она есть. В 2017 году мы проводили опросы населения, чего им не хватает – вот прямо столы выносили на Театральную площадь. И для меня удивительно, что один из главных запросов омичей – это вода. Половина людей ответили, что им не хватает бассейна и выхода к реке. В предыдущем плане набережная была другая – автомобильная, это было решение о продлении Иртышской набережной, которая сейчас тянется от Речного вокзала до Ленинградского моста, до моста 60 лет ВЛКСМ, с созданием дублёра Красному Пути. Тогда центр разгрузится, но набережную нельзя будет использовать как рекреационный объект.

Генплан нужно воспринимать как проект баланса интересов.

Мы предложили сделать максимально открытую набережную, но не такую длинную – до Зелёного острова. Проект классный, и мне хотелось бы, чтобы появился такой «линейный парк» с точками активностей. К ним можно было привязать речной транспорт, общепит и так далее.

– Какие ещё проекты лично вам нравятся?

– Хотелось бы реконструировать ТЭЦ-5. Лавочки и скверы – это прекрасно, но жить без этого можно. А вот без электричества – почти невозможно. Так что очень классный проект – перевод ТЭЦ-5 на газ. Сейчас она работает на казахстанском угле низкого качества, он даёт серьёзную долю загрязнения города. Сама Омская область вырабатывает мало электроэнергии, серьёзную долю мы закупаем извне. Наши тарифы искусственно поддерживаются РЭК и ничего общего с рыночной стоимостью не имеют. Перевод ТЭЦ-5 на газ снизит стоимость энергии для предприятий и улучшит экологическую обстановку в регионе.

Ещё один мой любимый объект – 1-я Военная/Братская. Этой улицы нет, но она бы связала в районе цирка улицу Хмельницкого и проспект Маркса.

Омск – город студентов, и мы предлагаем сформировать Омский городской кампус, интегрировать его в городскую среду – перестроить полоску Иртыш-Ленина-Красный Путь от Оми до Советского парка. Встречались с вузами, ректорами, студентами, выясняли, чего не хватает. Во-первых, не хватает площадок для проведения крупных мероприятий. Во-вторых, нужен студенческий медицинский центр – тем более Медакадемия готова взять под крыло такое учреждение. Хотелось бы развития НОЦа – Научно-образовательного центра с лабораториями, производствами, учебными классами, где бы работали над стартапами.

– Реально ли осуществить всё написанное в плане? Всё-таки это колоссальные средства…

– Точные цифры, наверное, где-то есть, но генплан нельзя принимать как план, обязательный к исполнению. Генплан нужно воспринимать как проект баланса интересов. Например, я говорил про мост. Если будет реализован проект Северного обхода, то необходимость в нём резко упадёт. Это подвижная история. План – это не рисунок, это цифровая модель, в которой всё меняется ежедневно.

Я часто рассказываю одну байку. У нас рядом с офисом вёлся ремонт улицы Краснофлотская – мы год ходили страдали. Получилось здорово – асфальт, бордюры и прочее. Через полгода приходит Водоканал и меняет трубы, после чего снова делает красивую улицу. Все молодцы, всё отработали, но в Омске могло быть вместо одной красивой улицы – две. Просто нужно было синхронизировать действия этих двух компаний. Такие истории происходят везде и повсюду.

Всю информацию в голову вложить невозможно, а вот в компьютер – вполне. Вполне реально создать модель города, которая покажет – здесь нужен ремонт, а тут нет. Здесь нужен сквер, а тут нужен магазин. Мы это уже умеем делать и умеем реализовывать.

Автор: Ирина Баландина

Фото: Никита Кудрявцев