Дата публикации: 16.01.2025
В зимнем номере журнала «Трамплин. Возможности» вышло интервью руководителя венчурного фонда «Трамплин» Сергея Сухих. Эта статья – об инвестициях в инновации, частных фондах и о том, где искать перспективные стартапы.
– Что происходит на венчурном рынке, какие наблюдаются тренды?
К концу 2024 года объёмы инвестирования из минимальных превратились в средние, у инвесторов появился интерес, и объём инвестиций составил более 20 млн каждый квартал. Инвесторы от профессиональных ушли в ангельские инвестиции.
Сергей Сухих, руководитель омского венчурного фонда «Трамплин»
– В чём их различие?
– Ангельские инвестиции – это инвестиции физических лиц, которые вкладывают в проекты, которые им понятны, а фонды инвестируют в перспективные направления. Ангельские инвестиции – более мелкие, они осуществляются на ранних стадиях, например, когда у проекта ещё нет продаж. На этапе идеи привлекаются, скорее всего, собственные инвестиции, инвестиции семьи и, возможно, грантовые деньги на научно-исследовательскую деятельность. Когда появляется продукт, хотя бы прототип, тогда уже подключаются ангелы, которые готовы инвестировать небольшие чеки, чтобы дать шанс проекту. Фонды больше нацелены на результат, у них есть горизонт инвестирования. Действуя в рамках своей финансовой модели, они понимают, что должны зайти в проект, дождаться его роста и продать его. У ангелов фактически таких горизонтов нет. Они могут вкладываться на более длинный срок, чем фонды, но более мелким чеком.
– Верно ли, что бизнес-ангелы ещё могут помогать в управлении, брать на себя помощь в формировании команды?
– Да, ангелы подключаются к управлению, подсказывают основателям проектов, как развиваться.
– Выходит, венчурный фонд «Трамплин» берёт на себя и функции бизнес-ангелов?
– У нас как фонда больше возможностей, чем у ангелов, и мы подключаемся, если есть какая-то проблема. Мы тоже оказываем поддержку проектам, в которые инвестируем, предлагаем свою помощь в экспертизе, поиске партнёров и наборе команды. Мы тесно сотрудничаем с Центром технического предпринимательства, который дорабатывает стартапы до инвестиционной пригодности, и после инвестирования тоже подключаемся к развитию проекта. Если в стартапе будут проседать какие-то компетенции, то мы будем помогать не только деньгами, но и компетенциями.
– Что это значит – найдёте эксперта? Партнёра?
– Да, поможем в экспертизе, например. Если в команде будут проседать компетенции, мы поможем найти человека в команду, доработать финмодель проекта, провести маркетинговые исследования, подключиться к процессу привлечения грантовых программ.
– А во что сейчас инвестируют чаще всего? Самые активно развивающиеся направления сейчас – биотехнологии, ИТ?
– Мы планируем расширять сферы интересных нам стартапов. Если говорить о направлениях, которые актуальны в России на текущий момент, это всё, что связано с медициной. Это топовое направление, в котором проходит максимальное количество сделок и фиксируется максимальный объём инвестиций. Второе крупное направление – это приложения для бизнеса. С уходом западных разработчиков нужно импортозамещение программного обеспечения. Наш фонд сконцентрирован на биотехнологиях, медицине и ИТ-технологиях.
– Каким должен быть проект, чтобы вы в него вложились?
– Требований к проекту несколько: должна быть укомплектована команда, закрыты две основные компетенции – это технические и бизнесовые. Это минимум два человека. Стартап должен быть нацелен на большой рынок. Поскольку у фонда есть горизонт инвестирования, он должен понимать, что проект за 3-5 лет вырастет до определённых величин. Соответственно, рынок, на который нацелен проект, должен оцениваться в более чем миллиард рублей.
У проекта должны быть первые продажи либо пилоты, чтобы в его идею кто-то поверил. В основе стартапа обязательно должна лежать инновация, проект должен приносить что-то новое.
– Венчурные инвестиции самые рискованные. Насколько велик риск потерять деньги и сколько компаний не переживает хотя бы первый год?
– Единорогом (компания с оборотом в миллиард долларов – прим. ред.) становится только 1 из 10000 компаний. Есть несколько стадий развития проекта: идея, потом MVP (максимально жизнеспособный продукт), первые продажи, рост продаж и глобальное масштабирование. Затем – выход на IPO, когда компания становится публичной, выставляет свои акции на биржу и в неё могут инвестировать неограниченный круг лиц. Так вот, примерно 90% компании не доживают до стадии масштабирования.
– На какой стадии развития фонд «Трамплин» начинает инвестировать в стартап?
– На стадии первых продаж.
– А если проект пока на уровне идей?
– Для проектов на уровне идей есть различные акселерационные программы в России, которые помогают стартапу дорасти до первых продаж. В Омске городская «Точка кипения» проводит совместные с вузами акселерационные программы.
Данил Николаев, автор проекта «БКМ-1», и Сергей Сухих, руководитель венчурного фонда «Трамплин», на подписании договора о сотрудничестве
– Вы работаете с акселераторами?
– Да, мы плотно работаем с акселераторами и рассматриваем инвестирование в стартапы студентов. В прошлом году акселератор «-0+500» завершили 15 команд, 15 проектов. 10 из них получили рекомендации подать заявки на «Студенческий стартап» – это одна из форм поддержки проектов на ранней стадии. Четыре стартапа получили в рамках этого вида поддержки миллион рублей. И в один из проектов наш фонд зашёл в качестве инвестора. Это проект БКМ-1 (беспилотная коммунальная машина) Данила Николаева, который расширился до «Беспилотной техники». Его компания получила грант, поддержку нашего фонда, мы сейчас активно работаем по продвижению данного проекта. Фактически фонд инвестирует деньги в проект, получая за это долю в компании. Сейчас авторы готовят прототип, который можно будет пилотировать. Беспилотная техника – сейчас тренд не только в России, но и в мире. На складах Amazon работает около 3000 беспилотных роботов, которые там сортируют посылки. К этому тренду подключаются российские компании, например, Яндекс – у них есть беспилотная доставка посылок. Так что, я думаю, у этого проекта неплохие перспективы.
– Выходит, что венчурный рынок сейчас ориентирован на стартап с готовым продуктом, он не готов ждать?
– Это верно. Когда мы рассматриваем проект под инвестиции в фонд, мы всегда смотрим, как мы можем выйти из этого продукта. После 2022 года наш рынок, условно говоря, немного закрылся – у нас сократились возможности для выхода фондов из проектов. Причём бизнес ангелы могут продолжить инвестировать, а фонды сокращают объёмы, потому что не видят, как могут выйти из проекта – либо продать стратегическому инвестору доли проекта, либо вывести проект на биржу. Раньше был ещё третий вариант – это выход на международные площадки, привлекая инвесторов из других регионов.
Сейчас эти возможности ограничились, и по итогам первого полугодия было всего пять сделок, где фонды вышли из стартапов. Такое количество выходов для фондов не очень хороший знак. В России осталось мало стратегических инвесторов, которые готовы на текущий момент покупать доли стартапов, так что растёт влияние частных инвесторов.
– А самих стартапов стало меньше?
– Я бы не сказал, что количество стартапов уменьшилось. Мы присутствуем на демоднях различных акселераторов и видим, что количество проектов только растёт по сравнению с предыдущими годами. Но горизонт инвестирования для выхода из этих проектов увеличился. Инвестиции стали более долгосрочными. Часть инвесторов начали пересматривать свои инвестиционные стратегии – с венчурных на дивидендные модели. Венчурная стратегия предполагает, что инвестор вкладывает денежные средства, развивает этот проект до определённого этапа и продаёт. Инвестор нацелен на резкий рост капитализации компании, на взрывной рост. Вторая модель – дивидендная, она тоже нацелена на рост, но выход из проекта осуществляется в качестве получения дивидендов, то есть регулярных платежей.
– Какие регионы России наиболее активны в венчурных инвестициях?
– Основная доля инвестиций приходится на московский регион. Если смотреть статистику, то 70% всех сделок как по количеству, так и по объёму приходится на Московский регион. Ну а если говорить о других регионах, то Казань и Новосибирск. Это те регионы, где развита наука либо есть дополнительные формы поддержки проектов. У Омска всё ещё впереди в этом плане.
Александр Жигадло, ректор СибАДИ, и Сергей Сухих
– Где именно искать стартапы в Омске? Где вы находите партнёров?
– Мы работаем не только с Омской областью, но и с другими регионами. Находимся в подготовительной фазе полноценного запуска проекта и сейчас ищем партнёров и экспертов. Заключили соглашение о сотрудничестве с Сеченовским университетом (Москва) по проведению совместных мероприятий, экспертиз их проектов, соглашение о сотрудничестве с Новосибирским областным инновационным фондом по работе со стартапами, соглашение о сотрудничестве с Академпарком в Новосибирске. Принимаем участие во всех мероприятиях инвестиционной повестки регионов, участвуем в качестве членов жюри таких крупных мероприятий, как Сибирская венчурная ярмарка, акселерационные программы «А:СТАРТ» (г. Новосибирск) и «-0+500.Сибирь» (г. Омск). Тесно сотрудничаем с омским медицинским университетом по поиску стартапов, с СамГМУ, биотехнопарком. Недавно участвовали в конференции OpenBiо, смотрели проекты в этой области. Подписали соглашение о сотрудничестве с СибАДИ, планируем наладить работу с ОмГАУ, так как один из фокусов нашего фонда – стартапы в области фуднет.
В октябре посетили одно из важных событий в сфере биотехнологий, объединившее представителей науки, бизнеса и государства в технопарке Кольцово – XI Российский форум биотехнологий OpenBio. На полях форума фонд «Трамплин» подписал соглашение о сотрудничестве с Новосибирским областным инновационным фондом. Наша цель – проинвестировать самые перспективные проекты. За время предварительной работы мы отсмотрели более 500 проектов и готовимся к первому инвесткомитету.
Эти и другие статьи печатного журнала «Трамплин. Возможности» в электронном виде можно почитать на сайте
Текст: Ирина Баландина
Фото: Алексей Мальгавко, Александр Румянцев