«Охота на мамонтов». Косторез из Омска Михаил Пешкин возрождает древнее мастерство

Профессиональный путь мастера по кости Михаила Пешкина начался в 16 лет. Тогда в Омске открылась первая и до сих пор единственная студия косторезного искусства «Архаика». Ученик художественно-промышленного колледжа увидел объявление и решил попробовать. Признаётся, что материал всегда интересовал. Однако как подойти к нему – не знал.

«Я пришёл в студию к своему будущему учителю Николаю Васильевичу Перистову. Атмосфера погружала в мастерство. Хотелось сразу начать творить. Однако первые полтора месяца я просто убирался – разгребал углы, налаживал станки. Потом занимался очисткой, шлифовкой и полировкой кости. Работал напильниками и наждачками шлифовал до полугода. Упорно, одну за одной. Руки стирал по локоть, все ладони были в мозолях».

Постепенно получил допуск к совместным работам с учителем. Первые изделия, которые доверили сделать начинающему мастеру, – серёжки и подвески из кости. Экзамен для костореза – фигура мамонтёнка. Его Михаил Пешкин провалил.

«Мой первый мамонтёнок был больше похож на гориллу с клыками. Я подумал, что я больше никогда в жизни не буду этим заниматься и вернулся к бижутерии. Через время попробовал ещё раз, и всё получилось. Я очень увлёкся этим мастерством».

От ученика до профессионала

Михаил решил связать свою жизнь с косторезным мастерством. Дипломную работу в колледже посвятил художественной обработке кости. В 2011-ом поступил на факультет искусства ОмГПУ, где оказался в среде профессионалов. Многие преподаватели – члены Союза художников России. После выпуска написал диссертацию и стал мастером с профильным образованием.

«Сейчас я работаю с деревом, камнем, бронзой, льдом и даже пенопластом, но кость – это моя отдушина. Материал уникален. Такое чувство, что у него есть свои эмоции. Одна косточка более податливая, другая капризная. Порой ты прямо ощущаешь сопротивление в процессе работы – постоянно что-то скалывается или отламывается.

Понятно, что физически это зависит от того, где хранилась кость, какая у неё просушка, но для себя я больше это ассоциирую с тем, что этот мамонт был вредный, а этот добрый».

Омские мамонты, говорит Михаил, самые «вредные». Качество бивней и костей, которые он находит во время экспедиций по северу области, очень плохое. Объяснение банально: вечной мерзлоты на территории региона нет – условия хранения под землёй негативно сказываются на состоянии материала. Однако «изюминка» у омской кости всё же есть.

«Классический бивень по цвету оттенка “кофе с молоком”. Омский бивень разноцветный. В процессе минерализации он приобретает оттенок среды, в которой находится. Он бывает голубой, и красный, и охристый. Цвета перемешиваются и создают уникальную палитру на срезе».

Чтобы её подчеркнуть, мастер разработал авторскую стилизацию фигур. Чем сложнее окрас, тем проще форма, и наоборот. Такой подход – один из новаторских в косторезном промысле.

«У нас в Омской области нет школы косторезов в широком смысле, как, например, в Тобольске. Там своя косторезная фабрика. У них есть свои мотивы, приёмы в работе в кости. Это передаётся из рук в руки. В Омске это пока на этапе эскиза. Это позволяет мне творить и быть новатором в ремесле».

Новаторство Михаил проявляет и в тематике работ. Классический сюжет – анималистка. Это мамонты, лоси, медведи. Их в коллекции мастера много. Новинка – серия работ «оригами». Михаил вытачивает из бивня кораблики и самолёты.

«Эти работы пользуются интересом даже на сугубо косторезных выставках. К примеру, “Душа Севера” в 2022 году в Салехарде. Я выставил свои работы, их отметили. Ничего подобного в кости я не встречал. Я горжусь тем, что в ремесло порой удаётся привнести что-то новое».

«Охота на мамонта»

Бивни и кости мамонта – полезные ископаемые. Как газ или уголь, они могут закончиться. Но произойдёт это нескоро, уверен Михаил. Запасов хватит на долгие годы.

«Ещё во времена царской России бивень мамонта вывозили эшелонами за границу. На мой век бивня хватит точно. Если закончится, есть ещё замечательная альтернатива – лосиный рог, есть моржовый клык. Эти животные – наши современники. Они не такие архаичные, но тем не менее они есть. Подойдёт и цевка – трубчатая кость конечности парнокопытного животного. Корова, коза, верблюд и т. д. Эти запасы никуда не денутся».

Материал для своих изделий мастер находит в экспедициях или покупает. Цена разная. От полутора тысяч рублей до пятнадцати тысяч долларов за килограмм. Всё зависит от материала и его состояния.

«Есть высший сорт, премиальный уровень, когда находят бивень мамонта восемь метров в длину идеальной сохранности. Это уникальная вещь. Её никто не будет пилить, хранят целиком».

Иногда кости дарят знакомые или приносят клиенты – просят изготовить изделие по бартеру.

«Досталась человеку кость от бабушки или от дедушки. Лежит она дома – и выбросить жалко, и хранить как бы незачем. Приносят и просят изготовить какую-то вещь. Остаток материала беру себе. Получается бартер».

Заказы по эскизам и творческие – на свободную тематику. В работу мастер берёт не всё.

«Были заказы на изделия из человеческой кости. Я считаю, это неэтично, поэтому такие не принимаю. Вероятно, сейчас можно всё купить и продать, есть какие-то площадки. Но как это всё работает, без понятия».

Резьбе по кости Михаил Пешкин посвятил почти 20 лет. Каждый раз, когда мастер берёт в руки новую кость, переживает особые чувства – ответственность и уважение к материалу. Работа ювелирная. Одно неверное нажатие инструментом – и изделие испорчено.

«Кость ошибок не прощает. Она тебя воспитывает. К работе подходишь очень осознанно и сосредоточенно. Материал нужно почувствовать – что ему нравится, а что нет. То, что, к примеру, можно сделать в металле, невозможно сделать во льду, в дереве или камне. Если ты снимешь лишний слой с кости, обратно не вернёшь».

Эскиз на бумаге, лепка в объёме, подбор кости по форме, опил. Таков официальный алгоритм работы в косторезном мастерстве. Михаил подходит к работе смелее и творчески. Берёт кость и начинает ваять свой будущий шедевр. Порой материал хранит в себе сюрпризы.

«Как-то я работал над фигуркой из лосиного рога. Провёл опиловку, в руках монолитный фрагмент кости. Я начинаю его резать, и вдруг из-под кости вылетает искра от фрезы. Я в шоке – такого не было и не бывает. Чтобы искра появилась, должен быть металл. Но какой металл в кости?

Смотрю, а внутри рога шрапнель – дробь. Вероятно, когда этот лось бы молодым, на него охотился кто-то, выстрелил, промахнулся, фрагмент шрапнели попал в рог. Лось убежал, охотник его не догнал. Через какое-то время он скинул рога, и каким-то образом эта часть оказалась в моих руках».

Сохранить и приумножить

Делиться секретами косторезного мастерства и популяризировать его Михаил Пешкин намерен и дальше. Он активно участвует в международных выставках. Недавно работы омского мастера высоко оценили на международном фестивале косторезного мастерства в Магадане.

«Планов очень много, но я вам о них ничего не скажу. Александр Капралов, омский скульптор, автор Дон Кихота, говорил, что у художника нельзя спрашивать три вещи – с кем он спит, на какие деньги он живёт и что задумал делать. Мне хочется ещё высказаться в ремесле. Хочется, чтобы в Омске оно развивалось и у него появились новые последователи».

Михаил признался: готов обучать будущих косторезов и даже, возможно, откроет свою школу в Омске. Перспектива вполне реальная. Сейчас мастер набирается преподавательского опыта – обучает художников в питерской Школе народных искусств. Недавно косторез был назначен руководителем молодёжной секции Союза художников. Если будут желающие перенять опыт, Михаил Пешкин готов поделиться знаниями, как когда-то поделились и с ним.

Автор: Ксения Тоичкина

Фото: личный архив Михаила Пешкина