От «Тихого Дона» до Вахтанговских баек. Актёр Михаил Васьков рассказал о творческом пути, гастролях в Омске и наследии Ульянова. Медиа «Трамплин» Омск

Дата публикации: 17.06.2025

В Омске с аншлагом завершились «Большие гастроли» легендарного Театра имени Вахтангова. На прощальном концерте блистали ведущие артисты театра, среди которых — заслуженный артист России Михаил Васьков, которого критики справедливо называют продолжателем линии Михаила Ульянова. За плечами Михаила Юрьевича – десятки ролей в театре и кино, работа с выдающимися режиссёрами и любовь зрителей. Мы встретились с Михаилом Васьковым во время гастролей, чтобы поговорить о его творческом пути, о спектакле «Долгие годы», в котором он играет главную роль, и о том, как театр может «воспитывать» зрителя. Подробности — в нашем материале.

Михаил Юрьевич Васьков родился 3 января 1956 года в Москве. Окончил Театральное училище имени Бориса Щукина (1977) и был принят в труппу Театра имени Евгения Вахтангова. Заслуженный артист России (1994).

На Вахтанговской сцене артистом созданы образы Труффальдино и Тартальи в культовом спектакле «Принцесса Турандот», Голохвостова в постановке «За двумя зайцами», Бальзаминова в «Женитьбе Бальзаминова», Шприха в «Маскараде», Афанасия Матвеевича в «Дядюшкином сне» и много других ролей в различных постановках. В Арт-кафе театра Михаил Васьков выступает с концертной программой «Вахтанговские байки».

Среди фильмов, в которых снялся Михаил Васьков, такие ленты, как «Афоня», «Враги», «Мимино», «Первый рейс», «Вас ожидает гражданка Никанорова», «Джек Восьмёркин – американец», «Водитель для Веры», «Карамболь», «Зверобой», «Логово Змея», «Предел желаний», «Тихий Дон», «Частное пионерское».

Награждён Медалью Ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени (2021).

— Михаил Юрьевич, в гастрольной афише представлен спектакль «Долгие годы», в котором вы играете главную роль. Расскажите об этой работе.

— Тема спектакля касается взаимоотношений отцов и детей. Но не это главное. Спектакль о том, как два человека сохранили чувство любви между собой за долгие годы, не смотря ни на какие перипетии. Когда-то в театре Моссовета шёл замечательный спектакль с участием Ростислава Плятта и Фаины Раневской «А дальше – тишина…». Но эта постановка вызывала жалость к главным героям и была своего рода данью актёрам как уходящим натурам. Наш спектакль, хотя и поставлен по этой же пьесе, о другом. Как говорит режиссёр-постановщик Георгий Долмазян, «спектакль о Ромео и Джульетте, которые во всех ситуациях выживают, и побеждает любовь». Весь спектакль про то, как маленькая женщина смогла поднять такую махину, как жизнь. Мой герой до последнего верит в то, что дети их вытянут, не разлучат, а его жена понимает, что что-то нужно делать самим, ни на кого не надеяться. Спектакль про то, что если сам не будешь бороться, то никакая помощь тебе не поможет. Человек должен пытаться встать сам, а если подбегут и помогут, то замечательно. Но вначале — сам. Мы оставляем в финале спектакля надежду на то, что всё будет хорошо. Не хочется, чтобы люди уходили с грустью, ведь театр призван давать радость.

— Роман, на основе которого была создана пьеса, написан более 90 лет назад. Как вы объясните, что она стала востребована в последнее время?

— Это тема всей моей жизни: как только находишь пьесу и начинаешь с ней работать, то замечаешь, что многие вокруг делают то же самое. Это какое-то поветрие. Как Воланд говорил, «есть семь доказательств существования Бога», так вот это — восьмое. Иногда боишься произнести название вслух, чтобы не услышать: а это ставят там-то и там-то.

— Тема брошенных родителей тоже поднимается всё чаще и чаще. В наши дни отправить отца или мать в дом престарелых – почти обыденное дело, а ведь лет 30 назад подобное считалось позором.

— Между детьми и родителями появилась большая оторванность, и мы, к сожалению, катимся вниз, а не поднимается. Но кто верующий, тот понимает, что последний день превращается в первый. Всё человечество становится пошлее, глупее, и ведёт к этому техническое оснащение. Должно быть сопротивление, иначе человечество погибнет.

— Наверное, театр в этом сопротивлении тоже играет свою роль?

— Иногда играет, а иногда идёт на поводу. Театр должен воспитывать, и зритель этого хочет, как дети хотят, чтобы, когда они ругаются матом, кто-то из взрослых им тихо на ухо сказал: «Нехорошо». Нашему поколению говорили, а мы почему-то молчим. Значит, с нами что-то произошло. И наш спектакль про это тоже.

— Главную женскую роль Матери играет Ольга Гаврилюк, ваша супруга в жизни. Трудно ли с близким человеком работать в одном спектакле?

— Профессия актёра – моя любимая, и играть мне никогда не тяжело с кем бы то ни было. Дома мы обсуждаем наши роли, даже ссоримся иногда, ведь у каждого есть своё мнение. Артист с утра до вечера в работе, а не только те три часа, которые находишься на сцене. Утром просыпаешься и повторяешь текст, ночью просыпаешься и тоже повторяешь. Этот любимая профессия, поэтому от неё никто не устаёт.

— У вас есть ещё одна роль отца, Папы, в спектакле «Люся. История любви», посвящённом Людмиле Гурченко. Как вы готовились к этой роли?

— Меня интересовал характер этого человека, отца, безумно любящего свою дочь. На самом деле неважно, что это – биографическая справка или выдумка. Мы играем про то, какой Людмила Гурченко была замечательной актрисой, а я — про то, какой у неё был замечательный отец. И может быть, именно благодаря ему, она стала тем, кем стала.

— В Арт-кафе театра идёт ваш моноспектакль «Вахтанговские байки», в котором вы читаете рассказ Антона Чехова и отрывок из поэмы Николая Гоголя «Мёртвые души». Можно ли сказать, что этой постановкой вы осуществили своё желание ставить?

— Проблема в чём: если я решил ставить для себя, то ставлю. Но для других режиссёр должен быть убедительным, надо уметь увлечь тех, кто имеет своё мнение. Вот это у меня, кроме как со студентами, пока не получилось. Очень люблю произведения Николая Васильевича Гоголя, Антона Павловича Чехова, Василия Макаровича Шукшина. А нелюбимые… Трудно читать то, что не любишь. Я написал инсценировку по рассказам Шукшина, возможно, что-то и произойдёт.

— Михаил Юрьевич, в 1992 году вы снимались в фильме «Тихий Дон» у мэтра советского кинематографа Сергея Бондарчука. Расскажите о работе в этой кинокартине, которую российские телезрители увидели лишь в 2006 году.

— Сергей Фёдорович решил снимать этот фильм как раз в то время, когда в стране произошли большие изменения. Денег на съёмки ему не дали. Пришлось обращаться в Голливуд и в итальянскую кинокомпанию, а те, конечно, поставили свои условия. Тем не менее картина вышла, её можно увидеть в интернете. Мне фильм нравится. У меня там хорошая роль, я играю Кошевого. Сергей Фёдорович очень заботливо относился ко мне, часто отзывал в сторону и говорил: «Ну ты же понимаешь, что фильм про тебя?». «Понимаю», — отвечал я. «Ну тогда играем». Может быть, он всем так говорил, но мне было лестно.

— Работа с таким режиссёром даёт большой опыт?

— Конечно. Мы часто сидели вечерами, разговаривали: Сергей Фёдорович, Володя Гостюхин, я, Боря Щербаков. Бондарчук был гениальным человеком. Он показывал мне, как строит кадр: где стоит камера, где стою я. Эти рисунки сохранились в сценарии, который я берегу. Учил меня разделывать селёдку с хвоста. Я как артист люблю заниматься своим костюмом. В фильме у Кошевого есть фуражка, и художник придумал для неё металлическую звезду. Я её убрал и стал пришивать тряпичную. Бондарчук увидел и говорит: «Дай сюда» и сам пришил. «Будешь потом всем рассказывать, что эту звезду тебе пришил Бондарчук».

— Последнюю телеверсию «Тихого Дона» смотрели?

— Ничего хорошего не могу сказать. Почему-то в фильме всё время курят и курят. И все какие-то ряженые – чистые костюмы, чистые шеи. Где на казачьем хуторе во время войны это можно было увидеть? Зритель понимает это и не верит.

— Михаил Юрьевич, вы часто снимаетесь в современных сериалах в небольших ролях, но между тем создаёте образ, за которым читается характер. Одна из последних таких ролей – дед бандита в сериале «Горький-53».

— Там были три хорошие сцены, ради которых я и соглашался на съёмки, но потом их вырезали.

— Критик Валентина Фёдорова в статье о вашем творчестве написала «в театре он продолжает линию Михаила Ульянова. Есть в Васькове мужская харизма на фоне слишком уж жеманно-манерных современных мужчин». Как вы сами оцениваете такую трактовку?

— Это мне льстит. Особенно приятно это слышать здесь, в Омске, на родине Михаила Александровича, которого я очень люблю.

— Михаил Юрьевич, театральный сезон заканчивается, наступает время отпусков. Как вы его обычно проводите?

— Мы с женой ездим в Крым. Раньше ездили в Ялту, в Дом творчества «Актёр», а сейчас — к нашему хорошему приятелю в Саки и в военный санаторий имени Пирогова, там очень хорошие лечебные грязи.

— Из того, что увидели или прочитали в последнее время, что произвело на вас сильное впечатление?

— События на СВО производят огромное впечатление. Из книг? Я влюбился в «Село Степанчиково и его обитателей» Достоевского. Увидел, что это очень смешная повесть в отличие от других произведений, которые написал Фёдор Михайлович. Её можно превратить в смешную сценическую историю про то, как люди творят себе кумиров.

— Спасибо за интервью.