Виктория Багринцева| Текстовая версия подкаста «Знай наших!»

Для тех, кто любит читать, текстовая версия подкаста с директором Государственного центра народного творчества Омской области заслуженным деятелем культуры Омской области Викторией Багринцевой. 

– Это подкаст «Знай наших!» на медиа «Трамплин». Всем здравствуйте! Сегодня мы беседуем с директором Государственного центра народного творчества Омской области, заслуженным деятелем культуры Омской области Викторией Багринцевой. Виктория Юрьевна, здравствуйте!

– Здравствуйте!

– Рада вас приветствовать у нас! Я думаю, что не преувеличу, если скажу, что в нашем регионе и, в принципе, далеко за его пределами вас считают настоящим подвижником народной культуры, народных ценностей. Мы часто слышим, что национальная идея заложена именно в народной культуре. Как вы считаете, насколько справедливо это утверждение, и как вы сами понимаете особую миссию, которая возложена на вас уже достаточно длительное время?

– Начнём с того, что такое традиционная народная культура. Это система ценностей, которая передаётся из поколения в поколение, а включает она морально-нравственные устои, мифологию, праздники, обряды и все виды народного творчества в виде фольклорных традиций, ремесленных традиций. Это такой большой комплекс, включая язык. И когда современные люди говорят: я не имею отношения к традиционной культуре, они не правы по той самой причине, что они носители языка. Значит, они и являются носителями традиционной культуры.

Национальная идея – это те важнейшие смыслы, которые указывают народу, в чём его самобытность и какой вектор определяет его развитие, его миссию. Наш президент сказал, что самая важная национальная идея – это патриотизм. Действительно, патриотизм входит в эту систему: служение Отечеству, крепкая семья, справедливость, гуманизм. Очень много всего здесь заложено. А традиционная культура ещё и в художественном формате передаёт эти ценности из поколения в поколение, можно сказать, с младых ногтей. Наша задача – защитить, может быть, сохранить и актуализировать незаслуженно забытые форматы, элементы и комплексы традиционной культуры. В общем, этому служению я и свою жизнь посвятила, и моя команда этим занимается, и Центр народного творчества как элемент общероссийской системы тоже нацелен на то, чтобы сохранять, продвигать в общественное сознание, может быть, уже в каких-то новых форматах, ценности традиционной культуры.

Не забуду один случай, когда мы только начинали проводить фольклорно-этнографические фестивали. Почему фольклорно-этнографические? Мы подчёркиваем, что мы опираемся на корневую, на аутентичную культуру. И вот после концерта в Большеречье, это был 2000 год, выходили люди и говорили: «Мы вам очень благодарны. Спасибо вам, мы почувствовали гордость, что мы русские люди». Казалось бы, они просто слышали свои песни, свои танцы, фольклорно-этнографические коллективы из разных регионов России просто показывали, как они пытаются воспроизвести очень сложную локальную традицию. А отзывается это в сердце таким образом. И когда концерт в этот год проходил в городе (это был театр «Арлекин», и он не смог вместить всех желающих), то очень много людей слушали трансляцию программы на улице. Вот понимаете, настолько это важно!

– А о чём говорит такое внимание?

– Ты понимаешь, что это подлинная культура, она отзывается в сердце, кто-то выходит и говорит: спасибо, я как будто побывала дома, я услышала как будто бы свою маму, свою бабушку. Вот это такое ненавязчивое движение от поколения к поколению заложено во всех, может быть, элементарных вещах, как, например, сказочная традиция. Сейчас есть популярный мужской коллектив «Век». Собираются молодые люди, они просто друзья, и одна из форм общения – такое музицирование. Они поют довольно сложные протяжные песни. И стали их записывать. Впервые они записали для того, чтобы посмотреть на себя через десять лет со стороны. Выложили в Интернет, и пошла волна. Я очень люблю читать комментарии под их песнями, когда они их выкладывают. И, наверное, один из таких показательных комментариев, когда молодой парень пишет, что покатились слёзы, я просто слушаю, вот там поют молодые люди... Или «Ой, да ты, калинушка!». Там несколько миллионов просмотров. Сидят люди разных возрастов и поют достаточно популярную в народе песню «Ой, да ты, калинушка!», и жена подходит – спрашивает: «Ты почему плачешь?» Он говорит: «Россию люблю». Да, настолько это задевает! А есть отзывы из других стран – с переводом, без перевода. И все настолько гордятся Россией, все смотрят сегодня на Россию как на вершину человечности.

– Наверное, как на некий локомотив?

– Да, люди находят в этом выход из очень сложной ситуации. И вот эти комментарии под просто песнями простых людей говорят о том, что фольклор, с одной стороны, является подсистемой традиционной культуры, а с другой стороны – таким интегрирующим началом, потому что там заложено практически всё. Наша задача усложнена и тем, что механизмы преемственности были незаслуженно прерваны неестественным путём. При этом общество и наша жизнь стремительно меняются. И нужен такой вот переводчик с русского на русский – на современный русский. Поэтому наша общая задача – актуализировать традиционную культуру.

Народное творчество тоже связано с народной культурой, но там очень большой компонент индивидуальной инициативы, авторских прочтений, чтобы сохранялась эта преемственность, но, безусловно, новом, интересном ракурсе. Поэтому Центр народного творчества с большим тщанием подходит к тому, чтобы собрать давно записанное в этнографических, фольклорных экспедициях, сохранить, систематизировать, оцифровать эти фонды, обозначить к ним доступ. Поэтому приглашаю всех, кому интересно, на портал Центра народного творчества omsk-gcnt.ru. На этом портале вы найдёте и записи фольклора, и видеоматериалы, и наши издания в доступе, которые можно скачать. Мы занимаемся тем, что на основе этих объектов материального этнокультурного достояния (теперь так обозначены наши корневые традиции, достояние региона, достояние России) с помощью разных механизмов брендирования стараемся их актуализировать и ввести уже не только в современную культурную практику, образовательный процесс, но и чтобы креативные индустрии обращались к культурному коду, чтобы вся наша деятельность была пронизана самым важным, самым главным: нашей историей и нашими важнейшими смыслами.

– Что касается брендирования, можете рассказать, какими брендами богата Омская область, о феноменах, которыми гордится Омская область?

– Передо мной буклет, он называется «Этнокультурный ландшафт Омского Прииртышья». Это такой мультипроект, несколько лет назад нами разработанный, под лозунгом «Искусство жить в Сибири». Мы пытаемся языком локальных этнокультурных брендов рассказать о наших традициях. Я думаю, что очень многие знают теперь про крестинские ковры, которые мы назвали космическими, – идея вот такой бесконечности, идея смыслов, заложенных в простых узорах и даже в рассказе, кто создавал, для чего создавал, как это бытовало в жизни чалдонского населения, кто такие чалдоны.

– Это тоже бренд, да?

– Да, это обращает нас к очень большому объёму информации, гипертексту и пробуждает интерес. Один из таких брендов – это крестинское ковроткачество. Второй такой феномен, который мы преподнесли в рамках этого проекта, – тюкалинская свадьба. Практически это свадьба русского старожильческого населения Омской области. К старожильческому населению мы относим и крестьян, которые часто называли себя чалдонами, в северных районах Омской области, это и казаки, первопроходцы, которые осваивали наши территории, и старообрядцы, которые тоже приехали очень давно. Надо сказать, что свадебные традиции, свадебные песни, напевы – они стилистически едины вот у этих трёх этнографических групп. И мы опирались на один из очень интересных источников – очерк Ивана Шамаева (это псевдоним Ивана Голошубина), который составил когда-то справочник Омской епархии. И вот однажды мне встретилась его публикация 1902 года в ежегоднике Тобольского губернского музея, где в своём очерке он очень подробным образом описывает свадьбу. Что называется, общий тип деревенской свадьбы в Тюкалинском уезде. Мы с вами понимаем, что Тюкалинский уезд не равно Тюкалинский район.

– Конечно.

– Более того, если мы имеем в виду историю заселения Тюкалинского уезда, то понимаем, что и из Тарского уезда были переселенцы. Когда мы стали этот материал изучать и реконструировать, оказалось, что и в Знаменском районе записаны ровно такие же песни и очень похожие версии свадебного обряда. И вот мы выпустили такую книгу «Тюкалинская свадьба». Для нас это один из вариантов мультимедиаизданий, потому что на странице, там, где приводятся песни, их расшифровки, есть QR-код: можно зайти и послушать эту песню, как её услышал исследователь в экспедиции. Мы сняли с помощью ансамбля «Новая деревня» Музыкального училища имени Шебалина музыкальный фильм, на него тоже идёт ссылка. Но мы же знаем, что вот эта идея актуализации народной свадьбы практически легла в основу уже большого спектра настоящих свадеб, которые прошли на ВДНХ в Москве. Когда нас спрашивали, ну что у вас такое интересное есть в регионе, что вы могли бы представить в рамках выставка, мы ответили – сейчас как раз только закончили фильм «Тюкалинская свадьба». Организатор: «У нас там как раз ЗАГС есть. А давайте не просто иллюстрацию, а вот в таком народном ключе проведём свадебный обряд». И все регионы потом подтянулись. Это целая история. Недавно фильм вышел об этом. Откликнулась реальная пара…

– Да-да, мы снимали пару молодожёнов.

– И они действительно очень трепетно подошли к народной традиции. Их не смутило то, что во время обряда, например, кто-то рядом с невестой причитал. Вроде бы как свадьба – это весёлое такое действо, и вдруг кто-то плачет, причитает. Происходили какие-то манипуляции с головным убором – им это тоже было очень интересно, для них это была такая оригинальная свадьба, а для нас это тоже было открытие – что современным людям прежние традиции, которые зафиксировали на рубеже ХIХ-ХХ веков, оказались очень близки.

Сейчас у нас в разработке ещё одно направление, вернее, не одно, их несколько. Но ещё можно сказать, наверное, о двух таких интересных и ярких. Это урало-сибирская роспись – домовая роспись, которой расписывали и дома внутри, и утварь, и разные предметы быта. Такие вот нарядные были дома в прежние времена. Нам кажется, что урало-сибирская роспись, как никакая другая свободнокистевая народная роспись, сегодня может быть современной. И не только на уровне каких-то элементов «сувенирки», а, в принципе, она может войти в обиход, там даже расписывали мебель.

– То есть в современном дизайне её тоже можно найти?

– Да, она может найти своё место. Сейчас вот идут такие эксперименты по её актуализации. И, мне кажется, есть достаточно успешные.

– А есть примеры интеграции? Смелые дизайнеры, может быть, взялись за это.

– Да, Высшая школа народных искусств, а у нас есть филиал – Сибирский филиал традиционного прикладного искусства. Там ребята, которые занимались урало-сибирской росписью, попробовали воспроизвести это на современной мебели, и есть очень удачные образцы. Урало-сибирскую роспись, как и другие народные росписи, вводят в печать платков, какой-то одежды и так далее, но, мне кажется, интересно всё-таки поработать именно в таком виде, в каком она пребывала в прежние времена, потому что сегодня все мы тоже стремимся украшать свой дом, почему не попробовать с ней поработать. Единственное, что она не компонуется в какие-то мелкие предметы, потому что она свободнокистевая: расписывали потолок, к примеру, то есть это какие-то большие полотна. Движение кисти, на которую набирается две краски, например, синяя и белая, технология мазка при этом такая очень полётная. А изображались и райский сад, и птицы, вазоны, то есть это, в общем, рай на земле, что называется. И интересно с этим тоже было бы поработать.

Ещё у нас в разработке один так называемый этнокультурный бренд – это чалдонская кухня. Как ни парадоксально, но кухня – один из самых консервативных элементов традиционной культуры. И мы с вами тоже являемся носителями этого знания, если мы вспомним, как наши бабушки управлялись на кухне, какие были излюбленные блюда. Для меня, например, было открытием, что бренд-шефы наших ведущих омских ресторанов заинтересовались нашим изданием «Чалдонская кухня» и стали экспериментировать у себя в ресторанах, творить в новом, авторском прочтении. Это почти уже искусство. И они на фестивале сибирской культуры «Слетье» в Большеречье даже демонстрировали готовые блюда. Одно из блюд, допустим, квашеная капуста с уткой. Для них это какое-то новое блюдо было, как мне показалось. А в нашей семье оно совершенно обычное, с моего детства, ничего особенного.

– Для кого-то это хорошо забытое старое.

– Хорошо забытое старое, да. Поэтому чалдонская еда тоже очень интересна. Мы сейчас собираемся с шефами в совместные экспедиции по районам Омской области. Мы хотим зафиксировать, как готовятся эти блюда, вокруг этого создаётся очень интересный контекст. И это тоже такой вход в культуру. То есть неважно, чем ты занимаешься, к чему ты обратил своё внимание: костюм тебе может быть интересен, какое-то прикладное творчество или народная песня, – ты входишь в осознание целого комплекса традиционной культуры.

– А насколько это востребовано сегодняшним молодым поколением? Или больше взрослыми людьми?

– Здесь, конечно, требуются усилия, чтобы преподнести нашу культуру. Вот совсем недавно, в субботу и воскресенье (8, 9 февраля. – Прим. ред.), в Сибирском культурном центре по традиции проходили вечёрки. Это молодёжный формат. Я всегда говорю, что век вечёрочника недолог, примерно года четыре. То есть в тот момент, когда они попадают в вечёрку, на которой уже целуются, и потом выходят замуж, это максимум несколько лет. В Сибирском культурном центре вечёрки проходят с 1998 года. То есть уже несколько поколений молодых людей…

– Чешегоровы тоже рассказывали об этом.

– Они до сих пор проводят со студентами.

– Сколько их поженили!

– В субботу была новая группа, которая назвала себя «ОМСК ФОЛК ДВИЖ». В этой группе инициаторами являются несколько человек из ансамбля «Новая деревня», вот они занимаются народной традицией. Участники – те, кто занимается в ансамбле «Гусельки» в школе искусств имени Янкелевича, но, по сути, это уже выросшие дети фольклористов, для которых народная культура – это такой родной язык, не вычитанный где-то, а это часть их жизни. И Сибирский культурный центр едва вместил всех желающих, потому что в соцсетях была информация. То есть сейчас очень много разных таких клубов, где интересные интерактивные форматы.

Конечно, нам важно, чтобы молодёжь тоже проявила интерес. Мы всегда придумываем форматы для молодёжи, смотрим, как это было где-то, как это проходит в других странах. Если танцы, то почему-то ирландские, ещё какие-то, а почему не русские? Ведь мы знаем о русских танцах в виде уже таких сценических постановок. Конечно, они мало имеют отношение к бытовой культуре, а вот традиционные формы культуры сегодня очень актуальны, востребованы на любом празднике, в культурно-досуговой деятельности. Вот только что сегодня утром был звонок из Горьковского района: пожалуйста, помогите нам, мы хотим снова возобновить вечёрки, использовать их в туристических программах, в культурно-досуговых. То есть это вполне актуальный формат.

– Возможности, да, открывает достаточно широкие.

– Кто хоть однажды побывал на вечёрке, знает, это форма молодёжных увеселений в Сибири. Учитывая наш климат, у нас вечёрки проходили не только во время Святок, от Рождества до Крещения. Они проходили и по осени, и по весне, когда не было такого вот активного аграрного сезона. У нас вечёрочные песни в отличие от других регионов стали самостоятельной жанровой единицей, потому что их было очень много, они были очень интересные. Это игры, которые сопровождаются специальными песнями и обязательно заканчиваются поцелуем. Парень с девушкой должны были поучаствовать в игре, потанцевать. Она выбирает из всех парней или он выбирает из всех девушек ту, кого поцелует. Причём на вечёрке называли друг друга по имени-отчеству. На эти увеселения парни отпрашивали у родителей девушек и должны были их вернуть в целости и сохранности, это прямо на грани ритуала. Если во время вечёрки можно было девушке посидеть на коленях у парня, можно было поцеловаться, то за пределами вечёрки (для этого откупали большую избу, там всё это происходило), когда они выходили за пределы этой территории, уже нельзя было даже положить руку на плечо. Это было осуждаемо.

– То есть отведённое время, отведённое место?

– Да. Но здесь и знакомились, и высказывали свои симпатии. Когда ты танцуешь, ты ощущаешь – твой, не твой человек, насколько мы близки. Я думаю, что первые десять минут, заходя на вечёрку, знакомство. Дальше все становятся своими, всё понятно, нет ничего такого, что ты не можешь сделать. Делай как другая пара. И это становится очень интересно и занимательно.

– В будущем 2026 году Омск объявлен культурной столицей России. И в этот же год ГЦНТ будет праздновать 90-летний юбилей. Эти два события будут как-то взаимосвязаны, с вашей точки зрения? Как вы вообще готовитесь к юбилею?

– Надо сказать, что Государственный центр народного творчества Омской области – такой большой культурно-образовательный кластер. И мы, конечно, включены и в формирование культурной повестки, и у нас много больших программ и проектов, которые вдохновляют и всю Омскую область, и даже берут на вооружение другие регионы. Один из таких старинных наших фестивалей, которому более 30 лет, с 1992 года он ведёт свою историю, – это областной фестиваль русской культуры «Душа России», который проходит в совершенно разных форматах. И, конечно, когда Омск будет культурной столицей, будет большая программа в рамках фестиваля «Душа России». Большой концерт, где будет представлена вся область. Уже сегодня у нас есть отдельные маленькие фестивали, которые включаются в фестиваль «Душа России». Связаны они с отдельными направлениями, например, «Звонкие голоса», «Театральная шкатулка», «Формула танца», то есть связанные с отдельными жанрами народного художественного творчества. Это разные методические встречи, образовательные встречи, конкурсные программы, когда выявляется лучший. А в рамках уже большого концерта большого праздника «Душа России» мы показываем, конечно, тех, кто добился самых лучших результатов. На территории Омской области достаточно много коллективов любительского творчества, которые носят звание «Заслуженный коллектив народного творчества Российской Федерации». И нам есть чем похвастаться.

Есть у нас ещё интересный проект «Академия русской культуры». В этом году культурно-образовательный форум «Академия русской культуры» включает не только территорию Омской области, но и десять других регионов, прежде всего Сибири, подключились к реализации этого проекта. Мы получили поддержку Президентского фонда культурных инициатив. И этот проект «Академия русской культуры» уже в таком большом формате будет проходить в этом году в Омске, Иркутске, Улан-Удэ, а в следующем году в Томске и Салехарде.

– Это не та образовательная программа «Сибирская экспедиция» в рамках «Академии русской культуры»?

– Да, эта часть – это старт «Академии», образовательная лаборатория, когда мы нацеливаем на то, чтобы с нашим наследием работали разными другими способами: и предприниматели, и какие-то туристические проекты, и ремесленники, чтобы грамотно работали с наследием и создавали очень интересные линейки, интересные изделия, которые сегодня будут актуальными, и одежду, безусловно. Перформанс наш состоится в октябре в Концертном зале. Мы хотим повторить новеллу о Крестиках, потому что она оказалась очень интересной, но и будет дополнена другими локальными традициями Сибири. Вся Сибирь подключается к этому направлению. И пока ещё не поздно подать заявку на образовательную лабораторию, которая пройдёт в ближайшее время. До 17 февраля мы принимаем заявки на участие. Затем будет отбираться группа, которую пригласят к очным занятиям.

А в рамках фестиваля сибирской культуры «Слетье», который проходит 20–22 июня в Большеречье, и в рамках перформанса 24 октября самые интересные наработки будут представлены уже широкой аудитории. Поэтому для нас год, когда Омск будет культурной столицей, станет очень активным. Мы не должны забывать, у нас есть ещё один интересный проект Кубок губернатора по художественному творчеству. Мы проводили его, нацеливая на детскую аудиторию, потом на молодёжную аудиторию. В этом году у нас такой предварительный образовательный этап проходит осенью, а уже в 2026 году это будет снова Кубок губернатора по художественному творчеству, возможно, с приглашением из других регионов.

– Это очень здорово, конечно!

– У нас много грандиозных задумок, но при этом каждый проект, я их называю мечтами, то есть для меня проект – это мечта. Когда мы хотим добиться каких-то очень ярких результатов. Они у нас все комплексные, потому что всегда включают исследовательский компонент, образовательный компонент и какое-то яркое культурное событие, которое показывает результаты нашей совместной общей работы.

– Я бы хотела немного поговорить о вас. Как вы вообще столкнулись с народным творчеством, может, кто-то стал для вас примером – бабушка, мама, и что именно для вас народное творчество? Это русская национальная одежда, какое-то блюдо, как вы это ощущаете?

– Я по первому образованию музыкант, окончила музыкальное училище и консерваторию. И так случилось, что во время обучения в консерватории я познакомилась с фольклористами: Вячеслав Владимирович Асанов, в то время у него был интересный коллектив – ансамбль сибирской народной песни, проводили в том числе и вечёрки, и концерты; я съездила в экспедицию с Вероникой Бодровой, это фольклорист из Барнаула, мы учились вместе. Можно сказать, что я в экспедицию попала случайно, но для меня это было, наверное, самым важным моментом открытия традиционной культуры. Потому что мне нравились народные песни, и мы пели и в школе, и в училище, но это всегда было на уровне такого рафинированного искусства, а вот то, что называется, из народа, каким образом происходило продуцирование традиций, для меня это была совершенно непонятная история и совершенно отличная от того, что мы видим на сцене. Это такой первый момент внимания. Безусловно, большое значение сыграла и традиция нашей семьи. У нас на все праздники всегда собиралась большая семья, в центре у нас была бабушка – носитель традиций. Я от неё записывала пословицы, поговорки и частушки. Собирание частушек стало моим хобби. Я даже выпустила такой сборник «Что же это за любовь?..». Этот сборник, кстати, тоже можно сегодня скачать на сайте центра, где с одной стороны листа были расположены частушки, которые поются от лица парней, с другой стороны – от девушек. Это же тоже вот такая форма общения.

– Перекликание.

– Да, то есть это вопросы, ответы друг другу… Конечно, у бабушки собиралась вся родня. Самым вкусным блюдом, которое она готовила, был совершенно особенный борщ, не все могут его повторить. Я за ней записывала подетально, чтобы повторить, чтобы получился именно такой, но это очень редко удаётся. К ней обращалась вся улица (она жила в Порт-Артуре), чтобы она испекла булочки, пироги. Ей говорили: «Маруся, чем ты собиралась заниматься сегодня? Давай мы тебе помоем окна, а ты булочки…». Это только потом приходит осознание, что рядом был такой человек… Она рассказывала на ночь страшные сказки. Казалось бы, зачем. Оказывается, это было важно. Потом уже, изучая народную культуру, народную традицию, ты начинаешь осознавать, что это было в твоей собственной семье. И семья, и поездки в экспедиции, конечно, сыграли такую серьёзную роль для меня, а потом, мы же ещё пели в коллективе под названием «Берегиня». У нас был интересный состав, он, конечно, менялся, но практически все, кто был в том составе, стали так или иначе заниматься народной традицией в своей деятельности, в своём творчестве. Вот Елена Чешегорова пела в коллективе, Олеся Сидорская, Наталья Котенко, Игорь Чумаков. То есть очень много людей, которые прошли через фольклорно-этнографический ансамбль-лабораторию. Мы пытались воспроизвести очень сложные локальные традиции, пытались найти, в чём отличие, потому что всё поётся по-разному, всё это подаётся в разном контексте. То есть вот эта наша отчасти исследовательская работа, экспедиционная и творческая, тоже дала такую систему координат: что является ценным, что является подлинным. До смешного доходит, когда к тебе обращаются как к эксперту во всей сфере традиционной культуры. Приведу, может быть, потешный такой случай. Меня спрашивает один человек: скажи, пожалуйста, а что означает Покров, а снега нет?

– Какая-то примета?

– Да, вот примета что означает? Считается, если на Покров нет снега, то он выпадет только в декабре. То есть «Покров на голе, и Екатерина на голе», вот так в народе говорится. И слышу вслед: «Алло, тут мне умные люди сказали, не переобувай машину». (смеётся)

– Жизненный анекдот.

– Да, такие вот элементы прорастают в нашу жизнь. И уже наши дети дают совершенно новые форматы проживания. Традиции сегодня очень актуальны.

– Да, кстати, про детей, про эту преемственность. Вы как-то сказали, что традиция – это не поклонение пеплу, это передача огня. Вот насколько сегодня этот огонь передаётся с большой силой, с мощью, с интересом?

– Я сегодня большой интерес испытываю к тому, что делают молодые люди. Вот не буду далеко ходить: сын со снохой. Сын у меня поёт в коллективе «Век» – и запевает, и верхний голос, бывает, поёт. То есть это такое, я уже говорила, общение молодёжи с помощью народной культуры. Мы уже приглашали их сюда с концертом в рамках «Академии русской культуры». И ещё во вступительном слове я задумалась: как мне их представить? Они не являются организованным коллективом или ансамблем в полном смысле. Но при этом это достаточно большой коллектив. Сейчас у сына есть и свои подкасты, и свой канал в телеграме, он пишет статьи, он пытается культивировать эту глубину и вариативность. Кинул клич на всю Россию: у кого сохранились неоцифрованные экспедиционные записи и кто не знает, что с этим делать, – присылайте, мы будем оцифровывать, сохранять, будем обеспечивать доступ современного поколения к этому. Это очень важно!

– Сохранение нашего культурного фонда.

– Да, потому что он, например, говорит, как бы я пел по-другому традицию семейских Забайкалья, если бы в тот период, когда я заинтересовался (он тогда ещё, можно сказать, был школьником, когда заинтересовался этой традицией), если бы он услышал по канальной записи, они в то время были недоступны. То есть когда ты слышишь целиком фактуру, очень сложно выделить ухом, куда сейчас пойдёт тот или иной исполнитель, потому что это же такое импровизационное творчество, и довольно сложное. Для меня вот семейские – это прямо симфония. И он говорит, как бы я по-другому себя вёл как исполнитель, если бы мне были доступны эти записи. И вот он кинул клич на Россию – давайте мы это будем вместе сохранять! А, например, его жена Екатерина, кроме того, что у неё есть свой телеграм-канал, поёт колыбельные, она создала бренд аксессуаров «Стёжки-дорожки» на основе липецкой вышивки. Она создаёт такие элементы, и заколки, и манишки вышитые рукодельные. Это совершенно современная одежда. При этом у неё большая коллекция экспедиционных сборов, в том числе костюмы. И вот она, когда приезжает из экспедиции, размещает эти фотографии, с такой болью, когда находит на чердаках какие-то полуистлевшие элементы костюмов…

То есть мы все вместе проходим сложный квест по созданию общей картины, по воссозданию традиционного комплекса (вот с чего мы начали, это система), определению жизнеспособности элементов. Ведь собственно традиция – почему это передача огня? Потому что в традиции уже заложен элемент обновления. Традиция – это не нечто застывшее, это процесс передачи. И традиция развивается с расчётом на инициативу каждого следующего поколения. Если традиция не будет меняться, приспосабливаться к новым условиям, она угасает, становится архаичной, ненужной. Она должна учитывать всё – переезд на другую территорию, климатические, хозяйственные особенности, в каких условиях она развивается, и современные обстоятельства. Поэтому традиция всегда современна, традиция всегда модная. А наша роль во всём этом…

– …поддержать?

– Да, поддержать инициативу молодёжи.

– Да будет так! Спасибо вам за беседу!