Елена Харламова | Текстовая версия подкаста «Знай наших!»

Дата публикации: 19.07.2025

Для тех, кто любит читать, текстовая версия подкаста «Знай наших!» с основателем бренда «Простошапка» Еленой Харламовой. 



— Лена, здравствуйте! Вот действительно вы такой хороший пример — один из удачных примеров, что всё гениальное просто. Правда удивляюсь нашим омичам, когда придумывать, собственно говоря, ничего не приходится, а бизнес получается. В чём секрет?

— Ну я бы не сказала, что ничего придумывать не пришлось, потому что в моей работе нужно как раз постоянно что-то придумывать.

— Изначально-то было так?

— Изначально получилось так, что мужу нужна была шапка, я была в декретном отпуске, ребёнку было на тот момент полгода. И мы проехались по магазинам (это был 2012 год) и ничего не нашли, то, что нам понравилось бы. То есть что-то сложное было, шапки с какими-то нашивками, надписями.

— А нужна была самая простая?

— Да, нужна была самая простая. А я с детства вязала, хорошо это умею делать, у меня все в семье умели вязать. И мы просто заехали в магазин «Пряжа», я купила моток хорошей итальянской очень толстой пряжи и связала ему шапку. Сфотографировала сама и выложила в соцсети: вот, мол, смотрите, какая я молодец, связала мужу шапку. (Обе смеются.) И в тот же вечер мне написала знакомая: а можешь ли мне тоже связать?

— Тоже захотела?

— Да, я это вообще не воспринимала, думаю: как, что это я, на заказ, что ли, шапки буду вязать, как бабушка какая-то (смеётся).

— Слушайте, вот просто шапку — дефицит на простые шапки был в то время?

— Оказалось, я попала прямо в какую-то потребительскую боль, потому что в тот период почему-то в магазине не было простых шапок. И вот помню, от момента, как я выложила эту фотографию, до момента оформления бренда и заявления об этом публично прошло две недели.

— Всего?! (удивлённо)

— Да. То есть мы успели отвязать несколько моделей — я отвязала, а так как муж у меня фотограф, мы это всё очень классно сфотографировали, а я сама, собственно, за дизайнера тут же, за секунду, придумала название и нарисовала логотип, мы сделали и напечатали бирки.

— Это сразу была «Просто шапка»?

— Это сразу «Просто шапка».

— Причём пишется всё слитно?

— Ну, у нас там в две строчки писалось, но в целом да, воспринималось как такое единое слово. Ну, и из-за того, что у меня был большой опыт работы в маркетинге, в целом мне всё это показалось интересно, как некая игра, игра в свой бренд. И мы, собственно, объявили о том, что теперь у нас есть свой бренд, мы принимаем заказы и будем вязать шапки.

— То есть глаза загорелись в течение этих двух недель, так быстро.

— Да-да.

— И, получается, вы уже тогда себе наметили цель, что это будет ваш бизнес?

— Нет конечно. Я абсолютно не воспринимала это как бизнес.

— А, просто дома вязать в декретном? Сидишь и повязываешь.

— Мне было скучно. Я до декрета была очень активна, до последних дней с огромным животом носилась по работе, и тут меня посадили в четырёх стенах... Уже начиналась зима, октябрь, холодно. Мы жили в хрущёвке на пятом этаже, без лифта. И вот каждый раз прогулка с коляской — это какие-то постоянные проблемы, нужно было ждать, чтобы кто-нибудь пришёл, мне помог. В общем, я себя чувствовала очень уязвимой, мне сложно было сидеть дома. И тут, когда появилась возможность для выплеска энергии, всё очень быстро случилось.

— Потом дальше как всё быстро?

— Дальше количество заказов стало нарастать, я понимала, что одна уже не справляюсь. Благо мои первые шапки были из очень толстой пряжи, и поэтому они быстро вязались. На одну шапку у меня уходил примерно час, час двадцать. Вот помню, одну я вязала во время дневного сна ребёнка под какой-нибудь фильм, а вторую шапку вязала вечером, когда его укладывала спать. То есть в день я две единицы продукта производила. Ну и, кроме этого, их надо было ещё специально постирать, они должны были высохнуть в естественных условиях. То есть процесс небыстрый, а заказы начали сыпаться. Я в какой-то момент привлекла свою маму, но так как у всех вязальщиц есть свой стиль — кто-то (вяжет) послабее, кто-то покрепче, шапки стали получаться разные. Меня это перестало устраивать, но всё равно приходилось искать помощь извне, то есть я привлекала подруг-вязальщиц, кто умел это делать. Так до весны мы, в принципе, справились с объёмом. На лето я тогда взяла паузу. В следующем сезоне я поняла, что хочу опять это делать. И уже тогда я разработала ещё одну модель, и мы как-то расширили цветовой ряд, ассортимент. Делали фотосессии. Мы приглашали просто друзей, фотографировали их, а они с радостью делились в соцсетях всеми этими фотографиями. То есть сарафанное радио очень хорошо работало.

— Слушайте, это похоже на какое-то развлечение, просто увлечение, не нацеленное на какие-то большие планы и цели.

— Конечно! Наверное, я задумалась о том, что это может быть бизнесом, когда у меня появился первый оптовый клиент. Это было ещё через год. Меня нашла девушка из Казахстана, я на тот момент уже стала производить шапки летние: я покупала ткань и сама шила. Я, конечно, умела немного шить, но пришлось навыки свои немножко улучшить. Я научилась шить и сама разработала модель, долго подгоняла лекала, экспериментировала с разными размерами. Она меня как-то нашла, через соцсети. А-а-а, нет, к ним кто-то из омичей приехал в Казахстан и подарил эти шапки.

— С надписью «Омск»?

— «Просто шапка» у нас была бирочка, да. Я уже тогда заказала фирменные бирки, которые пришивные, — это была вообще редкость для локальных брендов. Так вот, им подарили — она заинтересовалась, у неё был свой небольшой магазинчик в ТЦ. И она говорит: мы хотим продавать ваши шапки.

— Как вы думаете, в чём успех этих шапок? Это же шапка и шапка.

— Тогда не было таких шапок! Были вот какие угодно — со стразиками, с косичками, с нашивками, с надписями, а просто однотонных шапок красивых цветов не было, не найти было в магазине. Я не знаю, почему не догадывались люди, что их можно вот так просто произвести.

— В нужное время и в нужный час.

— Да, возможно, наша как раз вот эта «надбавленная» ценность была в этой простоте. Я, например, параллельно мониторила рынок: приходишь в какой-нибудь «Детский мир» и достаёшь шапку, которая стоит в пять раз дешевле нашей, но там операций! То есть чтоб (получилась) шапка, просто берёшь и прошиваешь. Ну, ладно, я немножко обесцениваю, там посложнее, конечно, но суть такая. Там же была (шапка) из нескольких кусочков разных тканей, тут пришита какая-то штучка, тут что-то вышито, здесь какие-то стразики. И ты понимаешь, что это всё укладывается в себестоимость товара, а продать дорого они её не могут, потому что никому это не нравится.

— Да и, в принципе, попроще — оно и получше.

— Ну конечно. Простая шапка идёт к большому количеству одежды. Мы, в принципе, позиционируем так: у нас очень длинная зима, по сути, девять месяцев холода, когда мы носим шапки. И надоедает носить одно и то же. И шапка — её просто меняешь, не нужно ничего подбирать, сильно стараться — эта к этому пальто, эта к этой куртке. Обычная шапка ко всему подойдёт. У тебя там в наборе три-четыре шапки на весь зимний период, ты это всё легко сочетаешь с разной одеждой и выглядишь всегда по-разному.

— Когда вы поняли, что нужно открывать дело?

— Как раз когда появился вот этот оптовый клиент. И, наверное, пару месяцев я сама всё это делала. И я поняла, что я абсолютно не вывожу. Она (клиент) хотела ещё больше, больше, у неё тоже там был аншлаг, раскупали все эти шапки. Тогда я сказала, что мне нужен отдельный офис, мастерская. Мы сняли на улице Ленина, где у нас сейчас магазин, на втором этаже 30 квадратов. Это был тот период, когда улица Ленина ремонтировалась, может, помните. Там было постоянно что-то перекрыто, перекопано. Ожидать, что кто-то к нам туда пойдёт, не стоило. Аренда тогда была недорогой, и нас это устраивало. Мы сами там подшаманили, сделали ремонт. И, собственно, там я поняла, что это будет дело. Я наняла первого человека, девочку-помощницу, которая и шила, и обрабатывала заказы. Ну, естественно, я сама была очень сильно во всё включена. И мы там организовали такой небольшой — ну, шоурум громко сказано, просто ряд полок, где можно было что-то из наличия прийти и выбрать. Но у нас никогда не было ничего в наличии (смеётся), потому что мы не успевали производить.

— Не боялись делать вот эти шаги?

— Конечно, боялась. Первый шаг был самый сложный, когда нужно было в соцсетях о себе заявить. Это вот было самое-самое начало, когда уже всё было готово. Я помню, как у меня был загружен предпост с фотографиями, с текстом. И осталось только нажать кнопку «отправить». И я вот сидела, наверное, минут пятнадцать, думала…

— Решались?

— Да: насколько это... как, что подумают люди. Ну и, помню, муж тогда сказал: да всё классно, давай жми!

— Слушайте, это, наверное, такой самый сильный страх у новичков: что подумают другие.

— Да-да. Ну сейчас, конечно, я с опытом прошедших лет смотрю на это и смеюсь, сейчас мне уже ничего не страшно. Но тогда это был самый первый шаг. Второй — да, конечно, было сложно оценить риски, снять помещение — это расходы, платить зарплату человеку — это расходы.

— Вы были уже тогда в статусе ИП, да?

— Вот я как раз арендовала помещение и оформила ИП. Я подошла к этому ответственно, накопила финансовую подушку, рассчитывая, что если вдруг что-то уж совсем не пойдёт, у меня будет возможность вперёд на два-три месяца платить аренду и зарплату. И только потом в это дело пошла.

— Сегодня уже сколько человек трудится у вас?

— Ну, сейчас у нас порядка 30 человек. У нас небольшое производство, но зато это наше помещение, мы его приобрели в собственность.

— Помещение, которое находится на территории Электроточприбора? Вы о нём говорите?

— Да. Просто до этого мы ещё сменили, получается, пять помещений. И мы каждый раз масштабировались. И вот до этого у нас было помещение, вдруг мы случайно увидели объявление на сайте недвижимости о том, что оно продаётся, а мы его арендовали. Для меня это был, конечно, очень серьёзный удар. Я позвонила собственнику: так и так, почему вы нас не предупредили. Ну, вроде вы кто такие, почему я вообще должен вас предупреждать…

— И вы уехали?

— Нет. Он только выставил объявление. Но тот момент стал для меня решающим. Я поняла, что для производства должно быть собственное помещение, чтобы не переживать, что тебя в любой момент могут погнать, потому что производство — это оборудование, это всё тяжёлое, это запас ткани, склады, и перевозить это каждый раз очень тяжело. В общем, то объявление стало толчком к поиску собственного помещения.

— Но у вас новая эра, я бы так сказала, началась с приобретением нового помещения на территории Электроточприбора, когда вы уже всю эту территорию стали таким большим взором оглядывать и думать о том, чтобы создать здесь какой-то креативный кластер, да?

— Ой, это вообще другая история. Она вообще подвигла меня пойти учиться на градостроителя (улыбается). Сейчас оканчиваю магистратуру. Это интересно. Мне всегда нравились города, мы успели неплохо попутешествовать по Европе, посмотреть. И мне всегда было интересно, именно как всё устроено в городе: почему в этом так, а в этом не так. Всегда сравниваешь. Прилетаешь в Питер, в Москву и сравниваешь, вот почему в Омске не могут так сделать? И когда мы переехали, купили это помещение, делали ремонт, я была уже глубоко беременна вторым ребёнком. И как всегда в декрете, вернее, даже ещё до декрета, видимо, какой-то гормональный взрыв, меня прямо пёрло очень сильно. (Смеются.) Мне очень хотелось что-то сделать интересное, классное. У меня буквально была бессонница, у меня ночами голову разрывало от идей. И в какой-то момент я наткнулась на сайт архитектурной школы МАРШ. Это московская частная школа, это высшее образование, но у них есть интенсивы онлайн. Например, две-три недели. И я увидела тему про ревитализацию пространств, про промышленность, как это можно реконструировать, придумывать какую-то новую функцию. Я записалась, оплатила и ночами, так как была разница с Москвой, смотрела интенсив. И в качестве домашнего задания я выбрала себе территорию Электроточприбора. Потому что я видела, ну, эта территория в центре города, у неё хорошая планировка, она очень проникаемая, то есть со всех сторон можно пройти — и с набережной, и с Маркса, очень много связей — рядом есть Транспортная академия, сквер, ну собственно набережная. Практически центр города, но она выглядит просто ужасно.

— Внутри особенно.

— Ну да. То есть все помнят «Атлантиду», но никто не знал, что за ней. А там оказалось очень много классных бизнесов. На самом деле там завод до сих пор функционирует. Мы когда с кем-то общаемся и я рассказываю про эту территорию, я говорю: а вы знали, что завод до сих пор работает? Все очень удивляются. И я выбрала в качестве задания как раз придумать проект для этой территории, ну, даже не проект, я скорее исследовала его. И мне вот пришла в голову идея, что здесь может быть креативное пространство, потому что в Москве уже были вот все эти Flacon, Хлебозавод, Artplay, креативные кластеры, куда съезжались все постоянно и проводили какие-то классные мероприятия, маркеты. В Омске такого ещё не было. Уже, кстати, стали появляться и в регионах подобные места, а у нас до сих пор ещё ничего такого нет. Я придумала название «Электроточка».

— Замечательно! Сейчас везде точки.

— Да. (Обе смеются.) Точка на карте, точка сбора, ну, то есть там очень много смыслов. И, собственно, сделала этот проект, отправила, и всё... и забыла.

— А куда отправили-то? Туда, где учились?

— Да. Туда, где училась. Я его там немножко презентовала.

— Где-то здесь, в Омске, кому-то предлагали, ходили, в двери стучались?

— У нас проблема в том, что на этой территории очень много собственников. Ну вот буквально, мы когда покупали, в нашем корпусе на 2000 квадратов на тот момент было 7 человек. Вы представляете… Из них 600 квадратов — это наши. Остальные 1300 поделены между 6 человеками. То есть это очень небольшие кусочки, там некоторые корпуса буквально по кабинетам распроданы, и найти точки соприкосновения в интересах, в целях, в желании что-то сделать с этой территорией очень-очень сложно.

— Ну а был какой-то опрос, исследование, вообще что говорят люди, есть ли желание?

— Я на тот момент не могла, у меня не было ресурсов этим заниматься. У меня был маленький ребёнок, у меня продолжался бизнес. Потом спустя какое-то время мы там освоились. Я заметила, что стали происходить какие-то естественные процессы: кто-то съехал, кто-то заехал, стало появляться больше ресторанчиков, каких-то кафешек, бары, а это как раз те бизнесы, которые становятся точкой отсчёта для преобразования территории. То есть они как раз запускают цепочку преобразований. Они притягивают народ, народ уже хочет видеть какие-то…

— Больше, чем просто старые стены?

— Да. Не то что старые стены, там всё очень плохо с внутренней инфраструктурой, с дорогами, с пешеходными переходами, тротуарами. И как раз в нашем корпусе вторую половину выкупил один человек. Там несколько помещений от трёх, по-моему, собственников. И он тоже оказался супердвижняковый, который хочет меняться, чтобы что-то происходило на территории. И мы как-то с ним сконнектились, подключили ещё несколько ребят, кто там на территории сидит, и организовали такую инициативную группу. Как-то всё закрутилось, завертелось. В прошлом году мы взяли Телеграм-канал, про нас стали писать СМИ, приглашать на интервью. И мы, собственно, эту тему сейчас активно продвигаем. В этом году, буквально через месяц, к нам приедут участники летней архитектурной школы. Это федеральный проект. Они как раз будут разрабатывать уже непосредственно проекты на территории, что можно сделать на каждом участке. Там есть очень много имущественных сложностей, такой комок, который нужно распутывать — помаленьку, потихоньку, общими силами. Я считаю, что в итоге мы придём к созданию какой-то управляющей компании на всю территорию. В общем, процесс долгий, но…

(В унисон обе) ...но интересный.

— Очень интересный!

— А со стороны города уже есть какая-то поддержка, хотя бы просто этой идеи?

— Мы активно их привлекаем, но пока особой инициативы не видим. Возможно, что-то сейчас изменится с новым законом о креативных индустриях — федеральный закон, по которому креативный кластер обязательно должен быть в регионе. Там есть особые критерии, в целом мы под эти критерии даже попадаем, потому что у нас на территории несколько швейных предприятий, которые делают вот именно свой бренд, у нас несколько IT-компаний, очень много услуг дополнительного образования: танцы, йога, частная художественная школа. В общем, классные проекты, но абсолютно нет инфраструктуры на территории.

— То есть то, что объединило бы всех и был рост креативной экономики?

— Да. Какие-то общие зоны. Мне, например, интересно делать какие-то коллаборации. Даже взаимодействуем. У нас сидит Полина Гусева, бренд FORMABLACK. Вот мы не успевали отшивать большой заказ, я звоню: «Полина, у тебя есть свободные мощности, возьмёте?» Мы просто вот так в руках крой отнесли ей и отдали.

— Поддержка?

— Да, это и есть вот эта консолидация каких-то креативных бизнесов, которые рождают что-то новое. Я, например, в своих проектах постоянно привлекаю молодых омских художников. Мне интересно с ними работать, мы выпускаем коллекции. Буквально пару недель назад у нас вышла коллекция с Алексеем Петровским. Такой художник, который и на улице делает какие-то, скажем, надписи, но это всё очень красиво, аккуратно и — главное — очень со смыслом. Мы это переносим в одежду, в какой-то мерч, делаем значки, открытки.

— Уже помимо шапок есть одежда?

— Да, у нас уже давно это направление. И, например, у меня скоро откроется галерея, мне хочется это делать ещё более глобально.

— Галерея появилась рядом с помещением…

— Да, рядом с производством. Можно сказать, нам навязали это помещение, оно было просто в ужаснейшем состоянии. Так как собственнику нужно было продать весь корпус, у него оставались вот эти последние 200 квадратов в плачевном состоянии. Он такой: ну заберите уже и всё, чтобы я это всё переоформил, и мне уже ничего не надо. Мы: ну ладно.

— Вы сделали галерею. А выставки уже были там?

— Нет, мы сейчас в процессе ремонта, буквально через месяц планируем закончить. И как раз в этой галерее пройдёт мероприятие архитектурной школы. То есть я ребят туда пускаю, как раз мы это всё опробуем, посмотрим. Для меня это всё очень ново, я вообще не знаю, как это работает, но очень интересно!

— Мне кажется, такого опыта не было в Омске.

— Нет, почему, у нас есть небольшие галереи ребят, которые сами организовались.

— Я имею в виду такой большой креативной площадки, в таком масштабе.

— Такой не было, но мне как раз хочется. Может быть, вот эта галерея станет таким местом, точкой сборки для нескольких бизнесов в нашем кластере, чтобы мы могли реализовывать какие-то совместные проекты: проводить лектории, привозить интересных спикеров, делать выставочные проекты. Вообще территория суперпотенциальная, потому что… Если знаете историю, Электроточприбор — это завод, который был эвакуирован во время войны, даже несколько заводов.

— Там вроде поначалу техникум какой-то был?

— Вообще-то да, здание «Атлантиды», рядом с ним здание флигеля — объекты культурного наследия, это ещё было построено в дореволюционные времена. Здание «Атлантиды» было техническим училищем, то есть там как раз (на pаstvu можно посмотреть фотографии) кузнечное дело, гончарная мастерская, по-моему, даже что-то швейное было. То есть вот такие вот…

— По-моему, история скоро опять повторится.

— По сути, это как раз то, что прикладное, ручной труд. Вот это место этим дышит, можно сказать. Да, во время войны эвакуировался завод, он стал разрастаться, все эти корпуса пристраивались дальше. И сейчас было бы интересно на территории организовать какую-то выставку, рассказать про этот период, потому что, мне кажется, эта заводская ДНК — она в каждом омиче есть. У всех либо бабушки, дедушки, либо отцы работали, либо знакомые. Действительно, в Омск было эвакуировано очень много заводов. Собственно, у нас промышленность, можно сказать, начала развиваться именно в тот период. А ничего у нас нету об этом, не посвящено (этому). Мне кажется, это очень интересно, об этом можно было бы рассказать. И как раз на нашей территории.

— Я хотела вернуться к шапкам. Сейчас вы уже ушли далеко за Омск. Я знаю, что есть в (других) городах. Тюмень?

— В Тюмени мы, к сожалению, закрыли магазин.

— Не пошло?

— Ну нет, мы там неплохо работали, мы даже ковид отстояли, но мы двигались именно в нашей концепции, когда магазин в центре города. Для Тюмени мы тоже сделали айдентику: шапки «Тюмень», у нас шарфы были, тубусы. Но Тюмень — другой город. В плане того, что он иначе обустроен. В Омске у нас как? Не очень хорошие окраины, и все едут гулять в центр. В Тюмени же по-другому устроено.

— Там можно везде гулять.

— Да, у них очень крутые микрорайоны, где есть вся инфраструктура, тебе вообще не надо ехать в центр по пробкам, где-то там толпиться, чего-то ждать, застревать. И вот этот формат магазина в центре не оправдал себя. Мы неплохо работали. Опять же, у меня родился новый ребёнок, и я поняла, что управлять издалека я не могу. А так нам приходилось периодически мотаться. Наверное, каждые два месяца ездили в Тюмень на машине. Очень утомительно. В общем, я в тот момент сказала: всё, давайте прикроем. И мы открыли новое направление — мы стали делать мерч для компаний, у нас очень круто пошло, так что Тюмень быстро забылась, хотя я поначалу очень расстроилась.

— А какие-то другие города?

— Мы продаём через интернет-магазин. Продаём не то что в другие города, мы по сему миру продаём. Когда присылают фотографии — в Австралии, в Нью-Йорке, в Исландии в наших шапках, ты понимаешь, что твои шапки путешествуют (смеётся), а ты… а ты рад за них.

— Чего вы ожидаете от новой идеи? Понятно, хочется, чтобы она реализовалась. Может быть, вам хочется чьей-то поддержки.

— Мне хочется, чтобы у нас всё-таки региональные власти обратили внимание на креативные индустрии. Я вижу, что происходит в других регионах. На самом деле уже год как я являюсь руководителем экспертной группы по развитию креативных индустрий. Эту группу инициировало Агентство стратегических инициатив России, которое, собственно, в нашей стране занимается различными стратегическими проектами. И как раз новый закон о креативных индустриях и вообще о продвижении всей этой темы — это их рук дело. В общем, там суть такая, что они хотят, чтоб это было не просто очередным каким-то законом, а всё-таки чтобы это работало. Они предлагают в регионах создать целую программу — несколько шагов; там всё чётко описано, как развивать креативные индустрии. И один из шагов — это создание экспертной группы. По секрету, мы завтра собираемся (смеётся) и идём общаться с нашим Минэкономики. Наша экспертная группа — в ней как раз только люди из бизнеса, то есть они понимают, как креатив превращать в деньги. Там совершенно разные направления — и организация мероприятий, экскурсий, маркетов...

— Не только деньги, это вообще-то культурная составляющая.

— Культура — хорошо, а как раз креативные индустрии — они, можно сказать, генерят дополнительный смысл, за что можно брать какие-то дополнительные деньги. И в целом сейчас говорят о том, что креативная индустрия — это как новая нефть (смеётся), нужно диверсифицировать экономику, развивать не только производство, не только добычу, а и то, что рождает наш мозг.

— Нематериальное, наверное.

— Да-да, потому что когда-то, 15 лет назад, активно стали развивать IT. Мы видим итог, да? Очень хороший. Российские IT-компании в топе, их продукты используются, и многие российские айтишники работают на международном рынке и очень ценятся. Сейчас такое же внимание хочется и к креативу, к креативным индустриям.

— Можете ли вы дать какой-то совет начинающим предпринимателям или, так сказать, идейным людям, которые хотят, но пока боятся? Вот что нужно здесь, чем наполниться, чем зарядиться?

— Я говорю: бояться можно. Бойся и делай! Нету никаких универсальных секретов.

— То есть только пробовать?

— Конечно, нужно брать и делать. Взвешивать риски, иметь какую-то... как я говорила, у меня всегда есть (финансовая) подушка на случай. Понятно, что не нужно всё бросать, работу: рву связи и всё, открываю свой бизнес. Можно по чуть-чуть пробовать. То есть, будучи на одном месте, что-то пробовать в другом, если очень хочется. Но на самом деле я считаю, что если сильно хочется, то ты сделаешь, несмотря ни на что. У нас наоборот, мне кажется, какая-то черта омских предпринимателей — это делать всё вопреки. Даже есть такой термин — «вопрекизм». (Обе смеются.) В нашем кругу ходит, что мы свои проекты реализуем не благодаря, а вопреки. И, возможно, это даже лучше. Оно лучше получается.

— Ну да, здесь такая есть прямо мощь! Пусть всё получится, держим за вас кулаки.

— Спасибо большое.

— Спасибо, что пришли и поделились своей историей.

Полную версию видеоподкаста можно посмотреть здесь: https://vk.com/video-75343528_456241717



 

Поделиться:
Появилась идея для новости? Поделись ею!

Нажимая кнопку "Отправить", Вы соглашаетесь с Политикой конфиденциальности сайта.