История о второй коже. Омского дизайнера пригласили на международный конкурс

«Кожа, в которой я живу» — так переводится название коллекции Максима Драчёва, «The skin ii live in». Правда, выпускник омской школы дизайна намеренно добавил вторую «i»: спрятал римскую цифру «два» и визуально отсылает зрителя к числу «11». Символизм и тайные знаки оценили жюри престижного конкурса. Мы поговорили с автором коллекции, чтобы узнать, что ещё скрывают образы на подиуме.

«Я родился 11 декабря, и это число будто сопровождает меня во многих творческих решениях. Это личный знак, встроенный в название. Кроме того, само словосочетание отсылает к фильму Педро Альмодовара “La piel que habito” — “Кожа, в которой я живу”. Фильм для меня — очень сильная метафора поиска себя и попытки существовать в телесной оболочке, которая может быть одновременно защитой и тюрьмой», — начинает свой рассказ Максим.

Главный герой испанской киноленты живёт в искусственно созданной коже, он изолирован от мира. Зритель узнаёт историю персонажа, чувствует его боль. Образ с экрана совпал с размышлениями омского дизайнера: костюм — вторая кожа, мы прячемся в одежде, пытаемся высказаться через неё.

На Omsk Fashion Weekend (Омск Фэшн Уикенд) Максим представил коллекцию о внутреннем конфликте между желанием защититься и необходимостью открыться. Автор исследует тему с помощью материалов и форм.

«Например, плотный неопрен и модульные элементы работают как броня, как щит, но в них есть разрывы, необработанные швы, прозрачные вставки — это шаг к уязвимости, к телесности».

Мы видим пять образов. Каждый олицетворяет этап на пути к внутреннему освобождению. Познакомимся ближе.

Защита

Плотный, закрытый тренч, почти панцирь, с минимальными видимыми областями тела. 

Структурный крой, минимум деталей, но если присмотреться, есть деформация, необработанные края, скрытые проёмы. Отправная точка — символ внутренней изоляции.

Технологически тренч интересен тем, что для придания рельефа и устойчивости ткани дизайнер использовал эластичную проволоку. Материал не осыпается, но требует точной работы с линиями, чтобы не потерять графичность.

Боль

Топ, юбка и маска: тело уже просвечивает, но лицо всё ещё скрыто.

Топ — из полупрозрачной корсетной сетки, юбка — из жёсткого фатина, маска — из эластичной сетки. Здесь уже ощущается телесность, но фигура по-прежнему спрятана. Слои напоминают хрупкое стекло.

Самые сложные изделия — маска и юбка. Нужно было подобрать каркасную ткань, чтобы держалась форма. В качестве фактуры использовались мелкие прямоугольные модули из прозрачного пластика. Максим пришивал их вручную, но к каждому изделию подбирал разные техники и размеры деталей.

Переосмысление

Брюки с модульными воротниками, где защиту можно собрать или разобрать — мысленной герой ищет себя.

Зритель видит игру с трансформацией. Воротник — это семь отдельных модулей из органзы, которые крепятся на пуговицы, можно снять или комбинировать. Вариантов много. Материал подбирался по сходству со свойствами бумаги. Изделие стало одним из самых трудоёмких: дизайнер продумывал систему креплений, пытался соблюсти баланс между декоративностью и функциональностью.

Брюки деконструированы. Пояс — из двух удлинённых деталей, боковые швы выведены наружу, открытые срезы создают эффект разрезанной формы.

Принятие «телесности»

Латексное платье повторяет анатомию тела, буквально становится второй кожей.

Пластика тут доведена до максимума. Латекс ложится по фигуре, линии швов повторяют анатомию лопаток и бёдер. Наш собеседник признаётся: работа с этим материалом — отдельный вызов. Детали сшивались как на машинке, так и вручную. А из-за особой пластичности приходилось клеить бумажный скотч поверх линии будущего шва.

Гармония

Длинное платье со шлейфом, воздушное — защита исчезает, остаётся только лёгкая оболочка и свобода.

Полупрозрачная сетка, живописная фактура — это самая поэтичная модель коллекции, но при этом с внутренней силой.

Ткань движется вместе с телом, будто растворяется в пространстве. С технологической точки зрения работа сложна из-за объёма сетки и соединения со шлейфом, он должен быть лёгким и одновременно устойчивым. Для создания фактуры Максим подбирал плиссированную ткань с принтом. Приходилось разрезать каждый модуль и вручную нашивать на изделие, сохраняя градиент рисунка.

Это история не про одежду. Изделия — не просто текстиль и крой. Это та кожа, которую человек выбирает сам. Иногда нужно пройти полную трансформацию, чтобы обрести внутреннюю свободу. Сбросить чужое и надеть своё — смело.

«Оболочка может быть и щитой, и инструментов выражения. Одежда — не только мода и эстетика, но и способ диалога с окружающим миром. Как в фильме Альмодовара, где кожа — это целая философия существования; так и в моей коллекции каждый слой ткани, каждый шов — это след опыта, боли, поиска».

Почему наш герой выбрал столь сложную тему? Автору было важно затронуть и профессиональные интересы, и личные. Максим изучил историю альтернативной моды: от стандартов — к свободе, к вызовам, к работе с ассоциациями. Именно альтернативная мода стала зоной, где можно говорить о важном, без оглядки на тренды.

Вдохновение пришло спонтанно, с наброска длинного платья. Его дизайнер создавал для своей музы — Карины. Эскиз чётко попал во внутреннее ощущение. Этот эпизод и стал отправной точкой проекта. Кстати, то самое платье мы видим в финале коллекции, как метафору принятия себя.

«Для меня всегда интересно искать новые формы, усложнять задачи, перерождаться в каждом проекте. И в этот раз я бросил себе вызов — впервые поработать с материалами и технологиями, которые раньше видел только в кутюрных коллекциях: латекс, модульные элементы, сложная сетка, деконструированные детали».

Важный этап — обсуждение с наставником. Нашему собеседнику помогала доцент ОмГТУ Наталья Олеговна Соснина. Замечания и наблюдения направляли процесс, удерживали баланс между экспериментом и функциональностью. Максим честно признаётся: без участия преподавателя коллекция могла получиться совсем другой.

Дизайнер хотел, чтобы ткани напоминали бумагу — ломкую, хрупкую, со складками. Некоторые материалы пришлось заказывать из-за рубежа, пластиковые модули изготавливались по индивидуальному заказу.

В цвете решено было отказаться от ярких принтов и сложных рисунков. Акцент — на тактильных ощущениях, на сочетании матовых и глянцевых поверхностей, плотных и полупрозрачных фактур.

«Рабочий процесс тоже был непростым. Под руководством Ольги Владимировны Хмельницкой, моего руководителя практики, я строил лекала, создавал макеты, экспериментировал с обработками. Примерок было много. Почти все вещи плотно прилегают к телу, поэтому приходилось искать оптимальную посадку, учитывать свободу движения. Каждое изделие тестировалось на манекене и на моделях, иногда мы возвращались к начальным выкройкам и переделывали форму».

Искать моделей Максим Драчёв начал ещё на этапе эскизов. С кем-то работал раньше, с другими — впервые. Конечно, были замены: не все подошли по графику или по параметрам. Но это привычные дизайнеру сложности. Главное — итог: состав подобрался идеально.

А вот причёски и макияж — на минимуме. Лица моделей частично были скрыты масками, аксессуарами и головными уборами. Всё внимание зрителей — на костюмы и детали.

«Самое ценное, что я получил, — это обратная связь. Многие подходили и говорили комплименты. Слышать, что работа вызывает интерес и уважение — всегда волнительно. Честно скажу, я не из тех, кто умеет легко принимать комплименты, иногда мне даже неловко. Но такие слова очень поддерживают, особенно искренние. Для меня главная опора — это мои близкие и друзья».

Конкурсы, недели мод, фестивали — Максим воспринимает всё это не как просто показы, но важный этап в развитии. Возможность заявить о себе, проверить силы, подтолкнуть к новому. На Omsk Fashion Weekend (Омск Фэшн Уикенд) участие принимал впервые. Говорит, совсем другой уровень ответственности. После финал наш герой получил приглашение на международный конкурс «Русский силуэт» в Москву.

Застой на одном месте угнетает, откровенничает собеседник. Конкурсы он проживает от подачи заявки до объявления результатов и жаждет двигаться дальше. Опыт ценит, но находится в постоянном поиске смыслов. Сейчас точно уверен: следующая коллекция будет радикально отличаться. Хочется выйти за рамки, позволить больше экспериментов.

Рассказывать о себе дизайнер не любит, но для «Трамплина» делает исключение. В Омск Максим приехал из Тюмени, ради лучшей школы дизайна.

«Этот город за время жизни здесь успел показать мне себя и с очень тёплой стороны, и с более сложной. В любом случае он стал частью моего пути, частью тех перемен, которые произошли со мной за последние годы. Когда заканчивается интенсивная работа над коллекцией, возникает странное ощущение пустоты. После долгих месяцев постоянной занятости иногда просто не находишь себе места. Поэтому в свободное время я стараюсь переключиться, выйти из творческого процесса».

Наушники, музыка из нулевых, прогулка вдоль берега или по лесу. Людные места дизайнер не любит, хотя может иногда выйти на Ленина, но только в компании близких.

В беседе с корреспондентом Максим поделился очень личной мечтой: хочет открыть персональную выставку со своими картинными работами, проявиться как художник.

В профессиональной среде выделяет так называемые ориентиры смелости: Джон Гальяно, Александр Маккуин, Рэй Кавакубо. Эти дизайнеры выходят за рамки создания одежды, они закладывают на идеи, рассказывают истории, даже провоцируют и переворачивают представления о моде. Такая философия близка и нашему герою.

«Я не скрываю, что вдохновляюсь чужими работами. Но для меня это не про копирование, это, скорее, ресурс для размышления, точка, от которой можно оттолкнуться, чтобы придумать что-то своё. Увидеть, как другие авторы решают задачи, пропустить это через себя, через свой опыт».

В искусстве важно смотреть по сторонам, уверен собеседник, но при этом не терять собственного взгляда. Хорошо, когда есть, на кого равняться. Поиск себя, своего языка и личной истории — это ли не настоящая радость творчества?

Выпускник омской школы дизайна ещё не опробовал силы на профессиональном поле. Но варианты рассматривает. В детстве ходил в художественную школу, тогда понял: создание нового насыщает. Интерес к форме и образу возник в средней школе.

Абитуриент долго сомневался, куда идти, осознавал, что хочет связать жизнь с дизайном. Но первый опыт шитья получил только в 22 года, на фестивале «Сибирская этника». Момент стал поворотным.

«Я понял, что хочу не просто рисовать образы, а доводить их до реального воплощения, искать материалы, продумывать конструкцию и видеть, как они оживают на сцене. Честно говоря, я не тот человек, который любит строить подробные планы на годы вперёд. Стараюсь жить здесь и сейчас, проживать каждый день осознанно. Но есть вещи, в которых я уверен. Я не хочу останавливаться в развитии. Для меня важно, чтобы каждая следующая работа была шагом вперёд, чтобы она удивляла в первую очередь меня самого».

Без лукавства Максим признаётся: хочет, чтобы его работы заметили. Но не ради громких слов и похвал, а чтобы посыл откликался другим людям. Пожалуй, в этом и есть главный план на будущее — продолжать делать то, что любишь, и быть услышанным.

Автор: Диана Масюта

Фото: Нелли Сатлер, Лина Кузнецова, Александра Сидоркина, Елизавета Власова; предоставлены героем материала.