Мария Хорошевская | Текстовая версия подкаста “Трамплина” «Знай наших!»

Для тех, кто любит читать, текстовая версия подкаста «Знай наших!» с Марией Хорошевской.

---

 

– Это Трамплин Медиа с подкастом «Знай наших!». Сегодня у нас Мария Хорошевская – мастер китайской чайной церемонии, проводник, психолог, организатор мероприятий и – я бы ещё добавила – блогер. Не против?

– Пожалуйста. Добрый день.

 

– Любопытный факт из вашей жизни: у вас два высших образования, одно педагогическое, одно юридическое...

– Психологическое.

 

– Психологическое, да. И ни одно не стало настоящей профессией.

– Я бы так не сказала. Потому что, окончив юридический факультет, я почти 10 лет работала по специальности, практикующим юристом, и преподавала юридические дисциплины.

 

– Понятно. Но это всё в прошлом.

– Да. Но если говорить о пути, пути жизненном и профессиональном, то ничто никуда не исчезает.

 

– Это правда.

– И это всё укладывается в копилку последующего опыта, и как раз, мне кажется, это очень вдохновляюще. Всё, чему довелось учиться, и сейчас приходится – это всё тоже так или иначе задействовано и в повседневности, и в работе тоже.

 

– Тогда давайте пошагово, что называется. Как вы выбирали профессию юриста?

– Я поступала, готовилась к поступлению в конце 90-х, и мне было, например, интересно поучиться на филологическом факультете, на факультете психологии. Если кто-то поступал в тот же период – или у кого-то дети поступали – наверняка вспомнят, что на тот момент были вопросы, как потом реализовываться в профессии с определёнными направлениями гуманитарного образования.

 

– Конечно.

– И на семейном совете мы стали перебирать, какие ещё есть варианты – тоже гуманитарного направления. И юридический факультет тоже показался и для меня интересным, и в общем для всей семьи надёжным вариантом.

 

– Ну и юристы требовались.

– Я бы сказала, что популярность профессии всё равно, наверное, превышала востребованность, потому что, если не ошибаюсь, на моём наборе было едва ли не больше всего студентов за всю историю юридического факультета.

 

– Но это же давно известно: юристы и экономисты, это два главных направления, в которые всё время большая часть выпускников направляется.

– Мне казалось, что уже как-то ситуация поменялась. Я просто не следила.

 

– Сейчас. А тогда – да. Мне кажется, прямо лет 15 это был один тренд, сейчас уже немножечко иное, сейчас IT-направление появилось. Не понравилось вам работать юристом?

– Я бы так не сказала. Я безгранично благодарна и процессу обучения, он невероятно много дал – не только в юридических знаниях, но вообще в формировании мировоззрения, если угодно. Для меня важно в том, что я делаю, чтобы у меня была любовь с профессией, во-первых, и было воодушевление. И в какой-то момент просто я почувствовала, что уходит это воодушевление. По-прежнему понятно, что делать, по-прежнему понятна значимость профессии и так далее, но именно на уровне эмоционального отклика как-то чувства стали стихать. Возник момент неопределённости. И в этот момент неопределённости судьба меня в некотором роде закинула в тему китайского чая. Но это прямо отдельная история.

 

– То есть сначала был чай, а потом вы пошли на психолога учиться?

– Нет, на психолога я пошла учиться спустя три года после окончания юридического факультета.

 

– То есть вы работали юристом и ещё получали параллельно образование психолога.

– Да, всё верно. Ещё преподавала у студентов, это был очень интересный период.

 

– А почему туда? Вы чувствовали необходимость в таких знаниях?

– Я просто почувствовала желание – и у меня была возможность. На тот момент я поступила так совершенно для себя, чтобы и это своё чаяние – везде слово чай! – тоже реализовать.

 

– Понятно. Так вот когда возникло чайное дело – когда у вас возникла пауза какая-то. А каким образом? Откуда? Не бывает же так, что ниоткуда берётся что-то.

– А тут как раз всё переплетается, и связанное с образованиями в том числе. Пока я училась на факультете психологии в ОмГУ, я, безусловно, получала очень много основательной академической базы. И параллельно я стала проходить различные обучения практического характера, выезжала на различные интенсивы, есть такой формат – психологический фестиваль, интенсив, когда обычно подбирается команда мастеров, подбираются люди, участники и где-то в специально организованном месте несколько дней в рамках определённой программы люди чему-то обучаются, проходят разные практики и так далее. И на одном таком психологическом фестивале у нас была чайная церемония. Её проводила Маргарита Аполлонова, мастер, который очень давно занимается этим – и в Омске, и за его пределами. Меня тогда очень поразила вот эта практика – и на тот момент я стала ценителем в качестве гостя. На тот момент ещё ничто не предвещало никаких перемен. Да и по времени это было...

 

– Что вас привлекло в чайной церемонии?

– На самом деле – очень многое, хотя я это осознала уже потом. Иногда, когда посещаешь какое-то яркое мероприятие, ощущаешь «вау!» – и только потом понимаешь, в чём оно.

 

– И почему.

– Да, в чём оно заключалось. Во-первых, это очень красиво, это эстетика. Об эстетике чая вообще можно очень много говорить. И прекрасно, что она может воплощаться в соответствии со вкусом конкретного человека, его представлениями о красоте. Во-вторых, это состояние, потому что... Кстати, если говорить о работе по юридической профессии – там очень чётко всё организовано, по каждому юридическому процессу, процедуре есть установленные сроки, темп и так далее. А здесь, просто оказавшись за чаем, ты выпадаешь из времени.

 

– Из расписания, да?

– Вообще из всего выпадаешь, из вот этой реальности, в которой мы непрерывно кружимся. И это было, наверное, самое волшебное и необычное ощущение. Выход из повседневности.

 

– От первой чайной церемонии в качестве гостя до чайного мастера – сколько прошло времени?

– Вы сейчас коварный вопрос задали. Потому что слово «чайный мастер», этот термин вызывает очень много дискуссий и в чайных кругах, и это интересует тех, кто любопытствует по поводу чайной церемонии. Если угодно, про чайного мастера тоже чуть позже скажу. А если говорить – от гостя до человека, который сам ведёт чайное действо, заваривает чай – примерно год. Но, опять же, изначально я стала обучаться этим навыкам лично для себя, я не планировала, что стану чайным мастером, какие-то церемонии буду проводить. Примерно год со знакомства – и примерно год до профессии.

 

– Но вы же в чайной работали в Москве?

– Да, совершенно верно, было такое.

 

– Там набирались опыта? Или там было что-то обыкновенное, ничего особенного?

– Я бы сказала, что эта была такая чайная школа жизни. Если связать это с профессией чайного мастера, хотя её нет в квалификационном справочнике работ и должностей, – иногда спрашивают: «Где вы учились на чайного мастера? Где можно научиться?». Есть этап, где ты получаешь какую-то теоретическую информацию и базовые практические навыки, а потом начинается путь – в некотором смысле бесконечный – когда ты формируешь своё мастерство. И если говорить о китайской чайной церемонии, как раз часть знаний можно получить, беря уроки, изучая материалы, а потом ты погружаешься в практику, и вот здесь происходит настоящее становление. Вот в этом плане становление меня как практика, наверное, как раз произошло в Москве. И очень удачно я попала в совершенно потрясающую команду и в совершенно потрясающий проект как раз на стадии, когда всё находилось в развитии, там можно было научиться сразу всему! И продажам чая, и завариванию чая, и сам материал лучше узнать, и в сообществе этом повариться. Богатый получился опыт и интенсивный.

 

– Была Москва, а потом Омск?

– Да.

 

– Почему?

– Если не вдаваться в подробности, то так сложились обстоятельства. Московский этап закончился и произошло возвращение. Такая мозаика.

 

– Для вас эти 10 лет в чайном деле – это путь?

– Да, совершенно точно. В китайском языке даже есть термин «дао», например, «ча дао» – это чайный путь. И это действительно процесс, у которого есть точка старта, но совершенно нет точки финиша. Мне это безумно нравится – это то, где не бывает такого, что я всё понял, всего достиг, преисполнился. Это не даёт заскучать.

 

– Как вы двигались по этому пути? Как ваше дело формировалось, крепло?

– Если говорить про омский этап, получилось таким образом, что я сюда вернулась и я точно поняла, что и здесь хочу продолжать заниматься чаем. А на тот момент вариантов было не столь много, и я не придумала ничего лучше, как открыть своё пространство. Примерно так же я стала обучать чайной практике, мне показалось, что в моём окружении очень мало единомышленников. Я думаю: как же сделать так, чтобы любителей чая стало больше? Нужно просто научить людей пить чай!

 

– То есть захотелось изменить пространство вокруг себя.

– Теперь я понимаю, что это было оно. А на тот момент – просто я действовала, и всё. Не было какого-то определённого плана.

 

– В одном из своих интервью вы сказали, что чайная церемония – это такая доля законного эгоизма.

– Да. Там шла речь об определённом этапе, о знакомстве с чаем. Но, строго говоря, это вообще время, которое человек посвящает самому себе и контактам с внутренним и с тем, что его окружает. Когда человек находится в чайном пространстве, он действительно находится в том самом «здесь и сейчас», о котором принято много говорить.

 

– Да, у меня тоже был вопрос – поскольку человек в данный момент сконцентрирован на собственных ощущениях – вкус, запах, температура, тактильные какие-то вещи, и неторопливость – это как раз буквально психотерапия, мне кажется – «здесь и сейчас». Или медитативная практика. В принципе, любая медитация направлена на осознание происходящего. Вы, когда проводите эту чайную церемонию, – видите ли вы, что люди чувствуют это? Подстраиваются ли они в это поле? Вы ведь поле создаёте по большому счёту. Либо есть такое не очень понимание людей, бывают такие, которые не поняли, куда они пришли и зачем?

– Я думаю, что тут нужно разделять формат – и то, как люди оказались в пространстве чая. Есть, например, формат чайной церемонии, куда люди приходят осознанно. По крайней мере, они это решение приняли сами: прийти и поприсутствовать. Есть форматы другого порядка, например, по приглашению одного из омских чайных проектов я проводила церемонию в торговом комплексе «Мега». Это пространство, которое изначально не предназначено для подобных практик. Варианты могут быть разные, как человек рядом с чаем оказался. В любом случае я, конечно, стремлюсь сделать так, чтобы – как бы человек ни пришёл в наш чайный круг, – чтобы он мог быть в него включён. Конечно же, я по мере сил стараюсь наблюдать состояние людей, их реакцию на происходящее, включённость, настроение – и каким-то образом направлять эти процессы. Сказать, что были какие-то случаи, когда кто-то не включился? На самом деле такое достаточно редко бывает. На моей память был, например, случай, когда кто-то из гостей не смог провести полное время, отведённое на чайную церемонию, сказав, что «ему неспокойно», там были слова про «бездельничать очень долго не могу». Но на самом деле это тот случай, когда, видимо, контроль сохранялся над тем, что «есть время, задачи, полезен ли я сейчас».

 

– Погружения не произошло.

– Да. Все условия совершенно точно для этого были, но иногда мы в определённых условиях просто не идём в какой-то процесс, и это, видимо, наше сознательное решение.

 

– А давайте, собственно, о чайной церемонии.

– Конечно.

 

– Что это такое, из чего, из каких этапов она состоит, какие непременные, обязательные условия и так далее.

– Если вообще говорить про то, что такое чайная церемония, там многообразие представлений примерно равно представлению о том, кто же такой чайный мастер. Можно сказать так: чайная церемония это устойчивая последовательность действий, каждое действие осмыслено и имеет свой порядок и логику.

 

– Чёткий алгоритм.

– Да. Поэтому, например, чаепитие за самоваром или чаепитие в семейном кругу, где у каждого есть какая-то своя роль, есть посуда и так далее – это тоже вполне себе чайная церемония. Но если говорить про церемонию как специальной действо и конкретно в китайском формате, то есть формат, который называется пин ча, его тоже именуют церемонией, хотя дословно это переводится как «пить, пробовать чай». И есть формат, который называется гун фу ча – созвучно со словом «кунг-фу» – это переводится как «церемония высшего мастерства». Для человека, не погружённого в тему, и то, и то – это будет церемония. Но гун фу ча – считается более сложным процессом, там задействовано больше предметов, он с определёнными видами чая производится и так далее. Тем не менее и то, и то – церемония. А есть определённые этапы, начинающиеся со знакомство с сухим чаем. Есть предмет, называется ча хэ, коробочка для знакомства с чаем, и каждый гость, как Алиса с пудингом в знаменитой сказке Кэрролла, с чаем знакомится. Затем мастер начинает чай определённым образом готовить.

 

– Знакомство с чаем – что это такое? Запах?

– Да, сейчас поясню. Вот ча хэ, коробочка, она бывает такой стандартной, фабричной формы, а бывают самые разные фантазийные: из древесной коры, из бамбука, ручной работы керамика – что угодно. Даже начиная с этапа знакомства, мы какой-то артефакт принимаем о мастера. В эту коробочку насыпается чай, который полагается заваривать. Гость, получив эту коробочку, сначала смотрит на внешний вид чая, это тоже уже процесс погружения, потому что чай часто не похож по внешнему виду на то, к чему мы привыкли. Затем мы подносим ча хэ ближе к лицу и как будто бы вдыхаем аромат цветка. В этот момент мы можем что-то ощутить, а можем – нет. Чай, не усиленный никакими добавками, имеет очень деликатный аромат, едва слышный. Затем подносим ча хэ очень близко к лицу, сделав ладони лодочкой, прикрыв глаза, и тепло нашего дыхания чайный лист согревает. Тогда он начинает раскрывать свой аромат, этот аромат может меняться – от тонкого, едва слышного до яркого, насыщенного. В этот момент раскрываются какие-то интересные ноты, полутона – и человек уже сразу начинает с чаем контактировать.

 

– Прелюдия такая.

– Да, совершенно верно. И он настраивается, потому что суетиться в этот момент бывает крайне сложно. Мы концентрируемся на дыхании, на своих ощущениях, происходит уже довольно глубокая настройка. При этом человеку не даётся никаких инструкций: «Настройтесь! Расслабьтесь!». Просто происходит всё естественным образом.

 

– После знакомства с чаем – следующий этап?

– Они могут быть разными, в зависимости от того, какая есть посуда, насколько хочется сложным образом чай заварить. Как правило, посуда прогревается. Это тоже, кстати, известный нам этап – в обычном заварнике мы делаем то же.

 

– Ополаскиваем кипяточком?

– Да. В нашем случае бывает, что значительно прогреваем, чтобы сосуды, которые мы используем, долгое время сохраняли тепло, пока это нужно. Прогревается посуда, затем засыпается чай. Тут мы снова с ним знакомимся – аромат сухого листа в прогретой посуде. И затем заваривается первая заварка. И тут зачастую у рачительных гостей бывает культурный шок.

 

– Потому что первая заварка выливается.

– Совершенно верно. В большинстве случаев мы её не пьём. Гости говорят: «Но как же так?! Вы же сказали, что чай очень дорогой, очень ценный!». И вот, на глазах изумлённой публики происходит такой инцидент. У этого есть несколько объяснений. Вообще почему я очень вдохновлена чайной церемонией – там есть элементы сакральные, философские, эстетические – и есть очень бытовые, понятные, утилитарные. Соответственно, каждый гость может для себя выбрать, что ему больше откликается. Например, одно из объяснений связано с тем, что чайная церемония развивалась частично на почве буддизма в Китае, и вариант – отказ от «я». Сначала не «мне чай!», а внешнему пространству. Иногда мы угощаем каких-нибудь божеств в первую очередь. Ну и на самом деле ещё мы пробуждаем, омываем чайный лист для того, чтобы там не было каких-то мелких листиков, мелкой крошки и, если чай плотно скручен, например, чтобы он раскрылся, подготовился к тому, чтобы уже насыщенный чайный настой получился. Мы об этом не всегда говорим. Есть ситуация, когда чудо объяснённое перестаёт таковым быть.

 

– Быть чудом.

– Поэтому я стараюсь таких подробных пояснений избегать в самом процессе, в самом пространстве. Но вообще чайная встреча – это встреча в формате диалога. Вариант, когда все – зрители, затаившие дыхание, я практически не практикую, потому что очень много всего интересного. Если у человека нет возможности спросить: «а что?», «а почему?», получается слишком дистанцированный и кратковременный контакт. А когда мы все находимся в процессе общения, это очень качественное время. Хотя я не отрицаю того, что как элемент шоу – тоже потрясающе, когда ничего не понятно, но очень интересно.

 

– За эти 10 лет у вас наверняка сформировалось собственное комьюнити, сообщество людей, которые любят чай, которым нравится чайная церемония, которые приходят к вам. Есть такое сообщество у вас?

– Конечно. Я думаю, можно сказать, что есть общее, сообщество в городе – и в этом плане чайная культура хороша тем, что даже если тебе не знаком этот человек, но он пьёт чай, то он как будто тебе уже товарищ, можно сказать так. И, безусловно, вокруг конкретно моего проекта – он называется «Дом» – тоже есть объединение людей, правда, сейчас ряд их них уже находятся не в Омске – в самых разных городах, странах. Это обычный процесс жизненного перемещения. И есть ещё, кстати, группа – можно назвать её ученики – хотя на самом деле, мне кажется, человек, который уже выучился, уже не ученик, а вполне себе самостоятельная единица, самостоятельный человек, мастер.

 

– А кто эти люди? Кто они по профессии, по складу характера? Возраст? Больше мужчин или женщин?

– Вообще абсолютно разные. Одно время я даже скрупулёзно подсчитывала каждого инициированного в чай человека... В какой-то момент этот подсчёт стал типа: больше пятидесяти, например. Неважна точность – сколько людей. Я пыталась вспомнить, а как эти люди ко мне пришли. И тоже в какой-то момент я начинаю забывать, что сподвигло разных людей, которые обучались чайной практике, в этот опыт пойти. Люди абсолютно разные, самых разных возрастов, начиная от школьного – самый молодой мой ученик, ему на тот момент 11 лет было. Кстати, он мне дал уникальный опыт, если хотите, потом чуть позже расскажу про детский чай, скажем так. И до очень взрослых людей, людей зрелых, высокого возраста. Профессии тоже абсолютно разные: это и IT, и художники, и врачи, педагоги... В общем, максимальное многообразие. Если спросить, почему люди идут учиться чайной практике, – самые разные мотивы, но, наверное, самый главный мотив – это соприкоснуться с чем-то необычным, удивительным. Вообще я так сейчас понимаю, что обучение – как бы оно ни строилось – то, как это делаю я, позволяет человеку самому вполне быть чайным мастером. Если его вдруг призовут, так сказать, к чайной доске, то он самостоятельно эту чайную церемонию проведёт. Но после того, как человек обучился, он может практиковать самые разные формы – или не практиковать вообще. Если вначале я могла как-то по этому поводу попечалиться – человек вложил очень много времени, усилий для того, чтобы освоить этот не самый простой навык, как же он после этого чай не пьёт вот так, а пьёт из кружки...

 

– С пакетиком.

– Ну, пакетик – это вообще утилитарная вещь как бы. Она иногда нужна, чтобы сделать что-то быстро. Тогда никаких этических оценок этому можно не давать. Я думаю, что в любом случае – повторюсь – бывших чайных мастеров не бывает. Если человек захочет вернуться к практикам, он сможет. Человек получил какой-то опыт. У меня, например, были ученики, которые сказали: «Я прошёл полный курс и понял, что я хочу быть гостем».

 

– И всё. Хочу прийти, расслабиться, получить удовольствие.

– Совершенно верно. Кто-то сказал, что хочет изучать травы. А кто-то сказал, что он получил больше, чем практический навык, он получил... как бы это назвать. В общем, способ жить какой-то другой. И поэтому у меня есть такое: «Жить, заваривая чай». Имею в виду, что даже если ты не завариваешь чай и не пьёшь его, ты живёшь, действуешь и воспринимаешь окружающий мир – как будто ты практикуешь чай. Это очень классно.

 

– Да. Вы называете себя проводником ещё. Расскажите про эту вашу роль.

– С проводником я совершенно точно ступила на скользкую дорожку.

 

– Сталкер такой в мире чая.

– Но даже больше собственно с именованием, потому что сейчас то время, когда очень много стало амплуа различных – творческих, профессиональных – которые раньше были неизвестны, если опять вернуться к этому справочнику работ и профессий. Сейчас очень много людей занимаются самыми различными видами деятельности, о которых раньше никто не слышал. А потом я подумала, что я и с чаем давно на скользкую дорожку ступила, потому что это многими как работа не воспринимается. Поэтому ничего страшного, пусть будет проводник. Наверное, я бы сказала, что это такое жизненное кредо – обобщённо – потому что вот эта функция проводника – задействована в самых разных моментах моей жизни, в самых разных занятиях, начиная от чая, где я проводник, допустим, человека в мир китайского чая. Там же – я проводник гостей в тонкие состояния, где мы очень внимательно что-то чувствуем, наблюдаем, как-то контактируем друг с другом. Я проводник между людьми, то есть проводник определённых коммуникаций. Очень вдохновляющий побочный эффект от моей работы – очень много людей знакомятся, находят себе дружеские компании для самых разных занятий, находят какого-нибудь специалиста, которого давно искали. У нас есть случаи создания семей, рождения детей – в результате знакомств чайных, даже такое бывает. Я думаю, что это совершенно обоснованный эффект, потому что в момент чаепития – в этой атмосфере – мы получаем возможность видеть друг друга. Увидеть друг друга, услышать. Кто этот другой человек? Я всегда гостям предлагаю представиться, говорю: «А как бы вы хотели, чтобы люди узнали сегодня вас?». Что бы вы хотели сообщить миру, чтобы потом в вас опознали своего – художника, бродягу, исследователя. И как раз получается, что мы по-другому, более внимательно и открыто, видим друг друга и можем как раз вот этих вот своих искать.

А ещё мне кажется, я такой проводник, можно сказать, информации, потому что я очень люблю рассказывать о том, что я вижу, слышу, узнаю. Мне часто говорят, что «узнал о таком-то месте или о событии, о такой-то книге, воодушевился, занялся чем-то своим». Но сказать, что я занимаюсь этим умышленно – пожалуй, что нет.

 

– Побочный эффект. Ещё ваша цитата: «Для меня чай – это практика толерантности». Неторопливость, концентрация – и толерантность, никак не согласуется с темпом, особой атмосферой, даже философией чайной церемонии. В чём это выражается для вас – практика толерантности?

– Для меня она, наверное, в первую очередь касается непосредственно чая, потому что в чайном сообществе есть самые разные мнения на тему того, насколько чайная практика должна быть строгой.

 

– Аутентичной, скажем так.

– Аутентичной, внимательно погружённой, насколько важно использовать всю атрибутику и так далее. По самым разным поводам есть различной строгости мнения. Я в этом плане максимально широко на это смотрю, если человек хочет пить чай.

 

– Без снобизма.

– Да. Хотя про снобизм – мы все немножко снобы, я это точно поняла. Ездила в Санкт-Петербург в прошлом году, очень много старалась общаться с коллегами, и мне показалось, что мы все немножко снобы, потому что у нас по каждому поводу какое-то мнение есть и мы так очень строго его рассказываем друг другу. Ну а вообще смысл в чём – если я провожу чайную церемонию, у меня есть определённый порядок, правила и так далее, а если человек практикует, то как я могу привязаться к нему и сказать: «Ты практикуешь неправильно». Это его путь, а у меня свой путь. Здорово, что мы на нём встретились в какой-то точке.

Я бы сказала, что толерантность – вообще тоже как жизненное кредо. Мы все разные, и прекрасно, что мы встретились.

 

– Как-то надо друг с другом уживаться.

– У Фредерика Перзла, гештальтиста знаменитого, есть фраза – называется «молитва гештальтиста», я дословно её не воспроизведу, там смысл такой – я это я, ты это ты, ты делаешь своё дело, я делаю своё. Если мы встретились и у нас произошёл контакт – замечательно, а если нет – этому нельзя помочь. Мне кажется, очень вдохновляющая формула – и очень бережная, наверное, по отношению друг к другу.

 

– Вы о жизненном кредо говорили – это приобретённое, это влияние чайного дела? Либо это было в вас раньше – и привело к чайному делу?

– Сейчас, мне кажется, это уже невозможно восстановить, потому что очень многие вещи как-то интересно складывались на вот этом пути, профессиональное становление различное, общение с людьми. Поэтому сейчас уже сложно понять, что и откуда взялось. У меня даже бывают интересные моменты, когда практикую что-то, у меня есть какая-то жизненная позиция, и мне кажется, что я её сама только что сформулировала. Да и в чае, кстати, тоже есть какие-то у меня приёмы, что-то, что я гостям говорю. А потом выясняется, что этто путь моих учителей предвосхитил – и я это всё просто впитывала незаметно, оно стало своим. Сейчас уже сложно сказать, что откуда, но то, что есть сейчас, как-то сложилось поступательно, на всём протяжении жизни.

 

– Почитала ваш блог и заметила, что вы любите наблюдать, фиксировать ощущения. Это тоже – причинно-следственные связи какие? Всегда так было? Всегда хотелось наблюдать?

– Я бы сказала, что я это делаю невольно. Фиксирую какие-то обстоятельства внешней среды или нюансы совершенно неумышленно. Мне иногда говорят: «Откуда у тебя какие-то истории берутся, которые ты рассказываешь?». А это просто случайный обрывок разговора или надпись на билборде, или какая-то сценка...

 

– Внимание к деталям.

– Да, совершенно верно. Я думаю, что само по себе свойство что-то подмечать – это естественно, мне свойственно. Ну и в чае тоже – там практически всё построено на том, что мы постоянно созерцаем, наблюдаем, фиксируемся на деталях, поэтому думаю, что это просто усилило естественный навык. Наверное, так можно сказать.

 

– Блогерство – это ведь ещё один разворот к писательству.

– Я бы, кстати, от слова «блогерство» открестилась бы.

 

– Творческий дневник.

– Да, пожалуй, так. Просто сейчас блогер – это вполне себе род занятий, и мне кажется, что поименовывая себя определённым образом, мы как бы костюмчик на себя надеваем.

 

– Накладывает определённые обязательства.

– Я бы сказала, что это просто в формате паблика – собиратель, рассказчик историй.

 

– Я смотрю, книгами по писательскому мастерству вы интересуетесь, вы их читаете, значит, есть интерес. Может быть, выйдете за рамки дневника.

– Вообще такая большая мечта у меня есть – написать книгу о чае.

 

– У меня там есть вопрос: «Хотите написать книгу?».

– Простите, что я его опередила. Да, очень хочется, я уже примерно представляю формат – это формат «книга-мнение». И в этом плане я, например, замечательным образцом – не для подражания, конечно, а для воодушевления – считаю книгу одного моего коллеги, одного из учителей – Василия Савинкова, это чайный мастер с очень давним стажем. У него книга называется «Чайные грани». Ниже – «60 вопросов к Василию Савинкову». Когда я спросила у Василия: «Где вы взяли эти вопросы?», он сказал: «Я себе задал их сам». Но, конечно, они формируются в результате длительной практики. И это тоже книга в формате мнения, где нет...

 

– Назидательности.

– Да. И нет справочной информации, к которой можно потом внимательно присматриваться: «А вот это вы недостоверно сказали». Потому что чайная практика и чайные знания в настоящий момент – это очень подвижная область.

 

– Это книга оценочных суждений, если юридическим языком выражаться.

– Да, наверное. И самое главное, что это моё мнение, и тут с ним можно согласиться, принять его или нет – в отличие от какого-то очень строгого исследования или фактических данных. Но это в перспективе. Пока я зрею.

 

– Предварительно в нашем общении вы упомянули, что сейчас находитесь в некой творческой паузе.

– Да.

 

– Почему? И видите ли вы сейчас оттуда какой-то выход – или пока всё ещё в таком окуклившемся состоянии? В ожидании очередной метаморфозы.

– Кстати говоря, такое будет, хотела сказать, мгновение искренности, а с другой стороны – что же я до этого рассказывала. Это будет такой довольно откровенный для меня момент – я испытывала некоторые переживания, решаясь на вот эту встречу, потому что мне казалось, что эта передача про людей, которые прямо сейчас могут продемонстрировать успехи, грамоты, достижения и так далее.

 

– Нет-нет-нет.

– Потом я поняла, что, во-первых, это слишком поверхностное впечатление, а во-вторых, мне показалось важным об этом сказать, потому что если ещё кто-то сейчас, не демонстрируя в мир каких-то достижений или каких-то проектов, думает, что он не успешен, не состоялся, то это совершенно точно не так. Есть этапы активности, есть этапы – собирать камни, разбрасывать камни, накопление – энергии в том числе. И это обычно куда-то выводит со временем. А иногда – как с выходом в чайную профессию – просто жизнь тебе даёт, извините, волшебный пендель.

 

– Ёж птица гордая, пока не пнёшь – не полетит.

– Совершенно верно. Почему так получилось? Отчасти, я думаю, что тот формат, в котором я являла чайное искусство миру, тот формат, в котором я здесь что-то делала, – он, в первую очередь для меня, стал в какой-то момент неактуальным. Где-то меньше воодушевлял, где-то меньше казался востребованным людьми. Для меня очень важно в том, чем я занимаюсь, вовремя почувствовать, когда вот этот этап уже закончился. Завершить его, отпустить, поблагодарить – и переходить куда-то дальше. Было чувство, что какой-то определённый длительный этап закончился, и делать просто по накатанному пути то, что я уже делала, уже не интересно, не откликается. Мне нравится, что в китайской культуре почти всему тому, чем я занимаюсь или о чём думаю, есть именование. Лао Цзы ввёл такое понятие, как у-вэй, это осознанная пассивность, недеяние, как его по-другому называют. Это состояние, когда человек – если не знаешь, что делать, то не делай.

 

– Не делай ничего.

– Жди. Правда, там ещё есть философская подоплёка, она означает, что ты всё равно что-то делаешь, но соответственно своей природе и происходящему вокруг, а не тому, что «я должен что-то делать» и из себя это как-то выжимать. Это очень красивая идея, мне кажется, и о том, что ты можешь быть бездеятельным, и от этого мир не рухнет. И о том, что в этом недеянии ты уже формируешь что-то дальше.

 

– Зреет зерно.

– Да. И как будто ты уже что-то делаешь. Вообще красиво! Мне кажется, что для западного ума немного путано.

 

– Для рационального.

– Почему я слово «западный» употребила – у нас же есть тема про то, что есть некая культура восточная, противопоставленная ей. Можно не «западный», другое слово взять. И что человек, который в определённой культуре развивался, он с трудом воспринимает философию, образ жизни какого-то другого общества. Мне кажется, что в определённый момент был интерес к йоге, к медитации, к чайным церемониям – это был повод поискать, а как можно ещё.

 

– Выйти за рамки.

– Да, совершенно верно. Мы уже как-то умеем определённым образом, а как можно ещё воспринимать мир, двигаться, темп движения формировать. Красиво. Мне очень нравится. Это, может быть, невозможно постигнуть аналитически, но это можно ощутить. И в этом плане, почему я говорила, что странная профессия – чайный мастер. Спрашивают: «Вы что, целыми днями сидите и чай пьёте?». Ну да. Это и есть профессиональное занятие. И, наверное, как раз тем оно и шокирует: как будто бы мы делаем ничего. А на самом деле мы делаем многое.

 

– Спасибо, Маша. Я хочу пожелать вам, чтобы ваша творческая пауза стала очередной почвой для чего-то интересного, выросшего. Спасибо, что были с нами.

– Благодарю за приглашение, очень рада.

 

Беседовала Елена Мельниченко

 

---