«ИСКУССТВО ЖИТЬ В СИБИРИ»: КАК ОМИЧИ ОТКРЫВАЛИ ТАЙНЫ ЧАЛДОНСКОЙ КУЛЬТУР

Вечером 3 ноября в Сибирском культурном центре «Терем» было особенно многолюдно. Несмотря на промозглую погоду, сюда пришли десятки омичей – школьники, семьи, студенты, пожилые пары. Их объединило желание посетить этногастроэкскурсию «Искусство жить в Сибири», подготовленную в рамках всероссийской акции «Ночь искусств». В этом году акция прошла под девизом «В единстве культур – сила народа» и была приурочена ко Дню народного единства. Здесь рассказали о чалдонской культуре, уникальных коврах из села Крестики, урало-сибирской росписи и старинных блюдах, которые когда-то готовили русские старожилы Прииртышья.

«Знать свою историю – значит понимать, кто ты. Без традиции невозможно строить будущее. Ведь именно традиционная культура связывает нас с предыдущими поколениями и даёт силы двигаться вперёд», – говорит руководитель Центра нематериального этнокультурного достояния и креативных индустрий Виктория Багринцева.

Главными героями вечера стали чалдоны – потомки русских сибиряков, чья культура сформировалась в Прииртышье ещё в XVII веке. Слово «чалдон» и сегодня звучит загадочно. Ни один лингвист не может точно объяснить его происхождение, но сами сибиряки произносят его с гордостью: «Мы – чалдоны, родчие сибиряки». Чалдонская культура стала своеобразным брендом Омской области.

Первой остановкой путешествия стал зал, где представлена коллекция ковров из села Крестики Оконешниковского района. Это уникальное явление народного искусства Прииртышья.

«В каждом доме стояла кросна, то есть ткацкий станок. Мама, дочка, бабушка – все умели класть ковры. Именно класть, не ткать. Как изготовить ковёр с нуля? Сначала, конечно, нужны нитки, пряжу нужно сначала спрясть. Потом её нужно выкрасить, а значит нужно знать, какими красителями, как это сделать, где взять эти красители, ведь изначально они были растительными. Нужно было знать, какой корешок выкопать и как его уварить, чтобы появился нужный пигмент. И только потом мастерица садилась за процесс клания ковра», – рассказывает этнограф, специалист по народному декоративно-прикладному искусству Наталья Киселёва.

На стенах центра выставлены ковры, привезённые из этнографических экспедиций. Эти ковры не стелили на пол. Ими украшали сундуки (чалдоны их называли «ящиками»), стены, ими гордились и берегли, переворачивая наизнанку в обычные дни, чтобы не выгорели от солнца. Благодаря такому бережному отношению ковры сохранились и до наших дней.

Что отличает чалдонское ковроткачество? Необычный орнамент – геометрические фигуры, звёзды, ромбы с орнаментами. В каталоге, выпущенным по результатам экспедиций, можно найти описание каждого узора: «Сечка», «Берёзка», «Поднос», «Бесконечность». Не случайно бренд крестинского ковроткачества теперь так и называется – «Космический ковёр».

«Когда современные художники попытались переосмыслить эти узоры, они признались, что не смогли ничего изменить: композиция идеальна. Всё выверено, как будто её создал профессиональный дизайнер», – вспоминает Виктория Багринцева.

Здесь же стоят и примеры национального костюма – парочка, состоящая из кофты и юбки. Чалдонская одежда тоже оказалась на удивление современной. На подиуме Московской недели моды появились костюмы, вдохновлённые сибирскими мотивами. Свою коллекцию представила дизайнер Варвара Зенина, выросшая в Омской области.

Зенина переосмыслила старинные узоры в трикотажных бомберах и платьях, а традиционный «шабур» – летнее пальто с запахом – превратила в лёгкий плащ. В её коллекции соседствуют переосмысленные парочки с современными свитшотами, на которых угадываются орнаменты крестинских ковров.

Следующая часть экскурсии была посвящена урало-сибирской росписи – редкому, почти забытому направлению народного искусства. Мы в основном слышим о хохломе и гжели, но оказывается, что за Уралом есть целое семейство урало-сибирских росписей. На рубеже XIX–XX веков в Сибири возникла мода на роспись интерьеров – явление редкое для русского Севера и тем более уникальное для Омской области. Люди украшали не фасады, которые быстро бы потускнели под ветрами и снегом, а внутреннее пространство: потолки, балки, двери, лавки.

«В богатом доме расписывали потолок. Люди просыпались и видели над собой райские кущи: цветы, листья, ягоды. Это был символ достатка и гармонии», – объясняет Наталья Киселёва.

Мастера использовали технику двойного мазка: кисть макали сразу в две краски – основную и белила. Так роспись получала объём и живость. Основными цветами были голубой и синий, «самые дорогие краски» того времени.

Особая гордость коллекции центра – прялки XIX века с изображениями птиц, ветвей, деревьев. Их делали для девушек в подарок, расписывали к свадьбе, хранили всю жизнь. На обороте некоторых прялок можно увидеть символы бесконечности или «древа жизни».

«Когда составлялся каталог на тот период известных в Омской области росписей, ходили к орнитологам, чтобы выяснить, каких всё-таки птиц рисовали. Орнитологи ей сказали, это просто птицы», – смеётся Виктория Багринцева.

В финале гостей ждала дегустация, где они могли попробовать чалдонскую культуру на вкус. Кухня – самая консервативная часть культуры, то, что передаётся в семьях без рецептов и книг. Участникам рассказали, что чалдонская кухня унаследовала северорусские традиции, но приобрела собственный характер. Например, шаньги – символ сибирского застолья – здесь пекли из сдобного пшеничного теста. А знаменитый курник вовсе не пирог, а горячее блюдо с мясом на косточке, томлёное в печи. Самое удивительное – щи с сушёным творогом, которые можно было попробовать на Покровской ярмарке, где их сварили 38 литров, и омичи были в восторге (репортаж с Покровской ярмарки-2025 вы можете прочитать здесь).

Есть и экзотические названия: «гребятница» – запеканка из грибов, яиц и молока; «драгунок» – молочный кисель; «налистники» – блины, запечённые как конфета. Особое блюдо – «тюря по-чалдонски». Это холодец, залитый квасом, с добавлением редьки, лука, сметаны и горчицы. «Сначала думаешь странно, а потом не можешь остановиться».

С 4 по 30 ноября двадцать пять ресторанов Омска представляют чалдонскую кухню в авторских интерпретациях: гребятницу, тюрью и курник по-сибирски (подробности о Фестивале русской кухни вы можете найти по ссылке).

После экскурсии гости не спешат расходиться. Кто-то рассматривает ковры, кто-то дегустировал современную вариацию чалдонского блюда – медовик с облепиховой, малиновой или смородиновой начинкой, приготовленный шеф-кондитером Юлией Стародумовой. Многие делились личными историями. Татьяна Коротких вспоминала: «Я выросла рядом с Крестиками. Мы покупали там ковры, они лежали у нас дома, но никто не говорил, что это особенная традиция. Теперь понимаю, что это часть нашей семьи».

А Светлана Игнатова добавила: «Моя бабушка жила в Пресновке, дед звал её “чалдонка”, когда они ссорились. Тогда это слово казалось просто смешным. А сегодня я почувствовала, что оно про нас. Мы жили рядом с этой культурой, но не расспрашивали. Теперь хочется рассказать детям, кто мы».

Девиз Сибирского культурного центра – «Искусство жить в Сибири». И, кажется, именно в таких вечерах становится понятно, что это значит. Жить в Сибири – значит хранить тепло, создавать уют, не теряя связи с прошлым. Это умение сочетать суровость климата с яркостью характера, делать из ремесла искусство, а из традиции – вдохновение для будущего.

Текст и фото: Алексей Могильников